Онлайн библиотека PLAM.RU


Глава 14

Истории о колдовстве и оборотнях

Истории о колдунах, как таковых, нетипичны для Африки, у банту они встречаются довольно редко. Персонаж, который в европейских сказках фигурировал бы в качестве колдуна, в Африке часто относят к многочисленному и таинственному семейству огров или амазиму. Теория Блика, гласящая, что «у племен банту поклонение предкам и вера в сверхъестественное породили ужасающие истории о призраках и сказки о колдовстве», в то время как легенды о животных встречаются довольно редко, едва ли нуждается ныне в опровержении. Жакотте говорит, что предания о колдунах встречаются разве что у гереро, народа, более других открытого влиянию извне.

Некоторые интересные особенности колдунов у хауса приводит Тремирн. Большинство из них подтверждают вышеизложенную точку зрения: колдун – это, скорее, сверхъестественное или, во всяком случае, аномальное существо в сравнении с обычным человеком, обладающее магическими способностями. Так, мы обнаруживаем, что «колдун и Додо часто являются персонажами взаимозаменяемыми»; «когда колдуна убивают, каждая частица его тела должна быть уничтожена, ибо даже одна капля его крови может убить жертву» – похоже на то, как из останков Зимви в истории суахили выросла тыква, обладавшая достаточной силой, чтобы причинить вред. А вот другая малоприятная особенность: «У всех колдунов много ртов, которые по их желанию появляются вдруг по всему телу, их владелец может заставить их исчезнуть, достаточно ему лишь похлопать себя по телу». Существо риму, о котором рассказывают чага, в одном случае узнали по второму рту на темени, а одно из племен огров, по словам баронга, имеет по второму рту на затылке, обычно они спрятаны под длинными волосами.

Все же колдовство, хотя и нечасто упоминается в африканских сказках, тем не менее занимает в фольклоре видное место. Страх, по причине которого маленьких мальчиков, да и взрослых людей в Ньясаленде не заставишь выйти из дому после наступления темноты, вызывают вовсе не призраки, а афиши – колдуны. В Восточной Африке меня со всей серьезностью заверили, что колдуны (ванга) имеют обыкновение стучать по ночам в двери домов, и горе тем, кто ответит им или откроет дверь! Они заставляют вас (используя что-то вроде гипноза) следовать за ними в лес и там убивают. Мой рассказчик не уточнил, с какой целью они это делают, но поверье это общеизвестно. Методы и способы колдовства в целом единообразны на огромной территории от реки Тана до реки Кросс. Едва ли можно сомневаться, что теория и практика африканских колдунов лежит в основе ритуалов оби и вуду, которые столь популярны в Вест-Индии и в Южных штатах Америки.[37]

В отношении последних часто совершается вопиющая ошибка – иногда их расценивают как типичные проявления африканской религии, в то время как они представляют собой не просто неправомочную, но незаконную и большей частью криминальную практику. Следует помнить, что большая часть рабов, охотно продаваемых своими собственными племенами в те дни, когда процветала работорговля, были либо преступниками, либо злостными должниками. Точно так же некоторые авторы даже сейчас не видят разницы между колдунами и знахарями, хотя это все равно что не проводить различие между полицейским и вором.

В целом деятельность африканских колдунов не столь разнообразна, как у их европейских собратьев. Разумеется, все слышали о том, как они насылают болезни или смерть из злобы или мести, но все-таки смысл их существования как организованного сообщества (в некоторых районах Восточной Африки, по крайней мере, колдуны, кажется, образуют нечто вроде гильдии) – это жизнь за счет тел недавно умерших людей, которыми они якобы питаются, чтобы прибавить себе силы, мудрости, храбрости и прочих желанных качеств. Поэтому, когда смерть от естественных причин происходит слишком редко или «объекты» непригодны для употребления, колдуны насылают на людей смерть при помощи средств более или менее оккультного толка. Широко распространено убеждение (и, возможно, небеспочвенное), что колдуны весьма сведущи в ядах, а также что они в состоянии убить внушением.

Жители Ньясаленда верят, что жертвы колдунов погибают не от яда, а (как туманно выразился рассказчик) «от силы колдунов». Колдуны якобы могут становиться невидимыми, танцевать в воздухе и передвигаться с места на место, не считаясь с законами физики. Страхом перед колдунами можно объяснить многие погребальные обычаи, например непрестанный барабанный бой и пляски до тех пор, пока умерший не будет похоронен; заброшенность дома покойного – хижину запирают и оставляют разрушаться; тот факт, что никто не спит в этой хижине, пока совершаются погребальные ритуалы, и т. д. Колдуны зажигают на свежей могиле огонь, который видно на многие километры, – в результате к любому огню или свету неясного происхождения относятся с подозрением. (Иногда говорят, что это светится сама могила.) Помню, как меня уверяли, что будто бы языки пламени необычайной высоты и яркости, которые можно наблюдать в сезон сжигания травы на холме Ньямбадве, близ Блантайра, – это тоже дело рук афити. Базиба никогда не осмелятся подойти к огню, видимому ночью издалека, веря, что он отмечает место, где колдуны собрались на совет, решая, кто станет их следующей жертвой.

Колдуны обладают властью над некоторыми животными, которых превращают в своих посланцев или приближенных[38]. В число таких животных входят сова, гиена, леопард, иногда лев, разновидность шакала, змея и т. д. Зулусы верят, что абатагати (колдуны) посылают павианов и диких африканских кошек со «злодейскими поручениями». Поручения эти бывают разного рода. «Леопарды входят в дом и уводят птицу или коз, как им велено. Змеи могут ужалить любого, на кого укажет им колдун». Или, как говорят зулусы, колдун может заставить дикую кошку доить коров или же послать ее за изидведве, то есть старыми циновками. Африканцы верят, что циновки, на которых спит человек, впитывают частицу его личности, а следовательно, их можно использовать для того, чтобы околдовать человека.

Когда колдуны решают устроить пиршество, этих посланцев, в особенности «сову, сидящую на голове вождя» (возможно, главного колдуна), отправляют сзывать членов тайного общества к могиле, на которой зажжен дьявольский огонь. Когда могила разрыта (этот факт можно объяснить печально известными привычками гиен), тело покойного извлекают из нее, возвращают к жизни, затем человека снова убивают, режут на куски и пожирают – часто прямо не отходя от могилы. Иногда мясо, поделенное между участниками пиршества, колдуны уносят домой и прячут.

Каждый член колдовской корпорации по очереди предоставляет жертву, и никому не позволено уклоняться от этого обязательства, даже если в результате жертвой падет его ближайший родственник. Популярная песня, записанная на острове Пемба, дает представление об этом обычае: это стенания матери, которая пожертвовала своей дочерью и, так сказать, продешевила, продав ее душу, поскольку не получила взамен того, что ожидала.

В случаях, описанных выше, жертву пожирают после смерти и погребения (всегда ли ее оживляют и снова убивают, как в Ньясаленде и Занзибаре, неясно), однако процедура, судя по рассказам некоторых западноафриканских племен (например, мпонгве), отличается. Здесь, если можно верить рассказам, в дело вступает гипноз. По всем признакам колдуны мирно спят в своих хижинах, но их «истинные сущности», или, как бы сказали теософы, их астральные тела, отправляются в лес на ночные оргии, забирая с собой тем же или аналогичным способом «сущность» намеченной жертвы, извлекают «из сердца жизнь» и пожирают ее. Человек, с которым поступили подобным образом, умирает, если поглощена вся его жизненная сила. Если же колдуны не съедают ее сразу, человек начинает страдать от долгих болезней, но может пойти на поправку, если останется хоть частица его жизненной силы.

Иногда тела умерших возвращают к жизни не для того, чтобы съесть их. Говорят, что зулусские колдуны раскапывают могилу, чтобы превратить покойного или покойную в своего приближенного, известного как умкову. Они дают умершему некие средства, чтобы вдохнуть в него жизнь, затем «вонзают раскаленную иглу в затылок и разрезают язык» – или, по другим свидетельствам, отрезают его кончик, так что умерший может говорить лишь нечленораздельно. Эти существа колдуны по ночам отправляют насылать порчу или подкладывать яд в краали. Они идут, «издавая пронзительные крики и вой, вселяя в души людей страх». Они могут заставить траву обвиться вокруг ног припозднившегося путника, чтобы задержать его до их прихода. «Если они окликают человека по имени и он, введенный в заблуждение, отвечает им… его, словно Синдбадовы корабли, притягивает к скале… вскоре умкову приканчивают его, перерезают горло, вырывают язык и зачисляют несчастного в свои ряды».[39]

Появление умкову в краале – предзнаменование смерти, и если кто-то заболевает в этот момент, то поправиться ему уже не суждено.

Позволю себе привести здесь одну из редких сказок суто о колдовстве, поскольку она иллюстрирует некоторые упомянутые выше эпизоды, а также из-за примечательных совпадений с историей, пришедшей из дальнего района Калабара, о которой я расскажу чуть позже. По всей вероятности, история эта была придумана, чтобы объяснить, как среди басуто впервые появилось колдовство.

Юную девушку, недавно вышедшую замуж за человека, жившего вдали от ее дома, однажды ночью разбудила свекровь. Она повела девушку в лощину, где та увидела людей, «а также призраков, павианов и многих других животных». Свекровь принесла с собой два посоха, черный и коричневый. Приказав собравшимся сесть, она махнула в их сторону черным посохом, и они умерли. Затем она махнула коричневым посохом, и все вернулись к жизни. Потом колдунья протянула посохи невестке и велела проделать то же самое. Девушка махнула «тем посохом, что убивает» и бросилась домой, чтобы рассказать обо всем мужу. Поутру вождь деревни созвал жителей и обнаружил, что многие хижины пусты. Тогда он отправился со своей женой к месту ночного шабаша и нашел там лежащих без чувств людей. Свекровь девушки взмахнула коричневым посохом, и все они ожили. Девушка же вернулась к родителям, которым заявила: «Меня выдали замуж в деревню колдунов; они и меня пытались научить колдовать». Узнав об уходе невестки, свекровь очень рассердилась и следующей же ночью отправила за девушкой обе (сказочное животное огромных размеров). Напрасно девушка пыталась разбудить родителей и других людей в краале, колдуны вытащили ее из хижины и жестоко избили своими посохами. Обе принес девушку в хижину, и утром родители увидели, что все тело дочери распухло и покрыто синяками. То же случалось еще дважды, а на четвертый раз вооруженные мужчины, притаившиеся в засаде по приказу знахаря, убили обе. На следующее утро в деревню пришла колдунья и попросила отдать ей шкуру обе, но встретила отказ. Вскоре колдунью изгнали из ее собственной деревни, и она «ушла навсегда».

История, рассказанная членом племени икома, живущего у реки Кросс (Южная Нигерия), если и не объясняет возникновение колдовства в целом, то, по крайней мере, рассказывает, как оно стало известно этому конкретному племени.

Вождь по имени Ндабу, который на протяжении многих лет оставался бездетным, обратился за помощью к знахарю, который посоветовал вождю избавиться от всех его жен, за исключением одной, от которой, после проведения надлежащих церемоний, он мог ожидать прибавления в семействе. При рождении старшего сына знахарь предсказал, что однажды один из сыновей вождя «узнает нечто, о чем народ икома никогда прежде не слышал». Один из вождей икома, Элулло, позавидовал власти и влиянию Ндабу и сговорился с Элилли, одной из отвергнутых жен, извести Ндабу. Оба входили в тайное общество колдунов, о существовании которого за его пределами никто не знал. Элулло и Элилли не могли причинить вред непосредственно Ндабу и его дому, поскольку вождь обладал могущественными защитными талисманами. Тогда колдуны решили «наслать чары» на младшего сына вождя, Амору, и использовать его в своих целях. Элулло пригласил Ндабу со всем его семейством на обед и заколдовал пищу, предназначенную для Амору. Колдовство возымело действие: следующей ночью Элулло (проникший в дом вождя в облике совы) позвал Амору, и тот вынужден был подчиниться. Однако влияние колдуна было, судя по всему, ограниченным, поскольку, когда Амору на шабаше колдунов велели отведать человечьего мяса, он спрятал кусок и ел только ямс. Каждую ночь на протяжении шести недель «колдун, сидевший» в Амори, принуждал юношу присоединяться к колдовскому пиршеству, но вместо того, чтобы есть мясо, Амори приносил свою долю домой и припрятывал. Наконец колдуны сообщили Амори, что настала его очередь привести жертву для пира, но тот сказал, что слишком молод и у него нет на примете подходящей жертвы. Тогда вождь Элулло сказал: «У тебя есть отец и мать, много братьев и сестер, мы рады будем съесть любого из них». Напрасно юноша умолял колдунов отпустить его. Наконец решено было подождать, когда очередь дойдет до Амори во второй раз, и тогда он должен будет принести в жертву одного из родителей. По мере того как назначенный срок подходил все ближе и ближе, Амори нервничал все больше и больше и наконец рассказал о своей тайне старшему брату, предъявив ему в качестве доказательства спрятанные куски человечьего мяса. Братья разработали план по поимке колдунов.

Ночью, когда Амору, как обычно, отправился на колдовской пир, Элулло напомнил ему об обязательстве, и юноша ответил, что решил принести в жертву своего старшего брата Нканьяну. Вождь велел своим людям пойти и привести Нканьяну, при этом они должны были взять с собой «ночной калебас», который был совершенно необходим при выполнении подобных поручений, поскольку волшебным образом удлинял ночь. Амору стал настаивать, чтобы Элулло, как вождь, непременно сопровождал их, и тот согласился. Амору шел первым, показывая дорогу. Когда процессия вошла в хижину, человек, несший «ночной калебас», трижды махнул им в сторону Нканьяны. На третий раз Нканьяна вскочил с постели и разбил калебас. Немедленно наступил день, и колдуны бросились бежать. Но Нканьяна собрал жителей деревни, и злодеев схватили. Ндабу созвал других вождей на совет. Колдунов допросили, осудили и сожгли живьем, а Элулло запытали насмерть[40]. Амору отправили на лечение к знахарю, который «вырвал колдовство из сердца юноши и спрятал его под камень», после чего Амору полностью излечился. «Жители деревни собрали останки колдунов и бросили в реку, радуясь, что избавились от зла в своей деревне».

Чрезвычайно интересный рассказ об организации, созданной с целью противодействия деяниям колдунов, был записан несколько лет назад в Ньясаленде. К сожалению, сейчас я могу воспроизвести его только по памяти в надежде, что документы, относящиеся к этому или другим подобным случаям, будут обнаружены в самом ближайшем будущем. Общества такого рода вовсе не редкость. Фактически «Люди-леопарды» из Сьерра-Леоне первоначально были организацией, чьей целью была защита людей от колдунов.

Член общества предстал перед судом за убийство человека. Вину свою он признал, но был оправдан, поскольку жертва была колдуном. Во внимание были приняты все обстоятельства, включая его мирный нрав, и виновный был освобожден. Рассказ этого человека об обществе и о его связи с ним звучал так.

Когда этот человек был еще молод, в деревне, где он жил, последовала череда смертей столь скоропостижных и необъяснимых, что они неизбежно породили слухи. Молодой человек долго думал о случившемся и наконец пошел за советом к отцу, спрашивая, не знает ли тот, как исправить дело. Отец ответил, что средство есть, и если бы он сам был моложе, то непременно испробовал бы его. Сын тоже может сделать это, если чувствует в себе силы, поскольку это предприятие трудное, требующее смелости и решительности, а также недюжинной физической силы. Сын заявил, что готов сделать все, что требуется. Тогда старик велел ему отправляться к знахарю в отдаленную деревню и делать все, что тот велит. Некоторое время знахарь потратил на обучение юноши и, когда решил, что тот достаточно подготовлен, отослал его домой. «По пути, – сказал знахарь, – ты встретишь погребальную процессию. Один из носильщиков уступит тебе свой конец бамбукового шеста» от носилок, на которых покоится тело умершего, завернутое в циновки, «и ты должен будешь занять его место».

Отойдя от деревни на некоторое расстояние, юноша увидел, что к нему по узкой тропе приближается похоронная процессия. Охваченный страхом, он свернул с дороги и спрятался в высокой траве, ожидая, пока процессия не минует его. После этого он вышел и отправился своей дорогой, но вскоре увидел вторую процессию и снова спрятался. То же самое повторилось еще раз, и постепенно юноша понял, что это была одна и та же процессия и ему не убежать от нее. Тогда он, собрав всю свою храбрость, вышел вперед и опустил на плечо бамбуковый шест, переданный ему носильщиком. Как только юноша коснулся шеста, в голове его будто что-то взорвалось и он потерял сознание. Придя в себя, он увидел, что лежит на дороге и вокруг никого нет. Юноша встал и продолжил свой путь без дальнейших приключений.

Встретившись через некоторое время со знахарем, он рассказал о происшедшем, высказав предположение, что увиденное могло быть иллюзией. Знахарь ответил: «Ты прав, это была не похоронная процессия, это дело моих рук». Возможно, таким образом знахарь хотел испытать храбрость юноши, однако, за отсутствием заслуживающих доверия подробностей, бесполезно пытаться найти какое-либо объяснение.

Вернувшись домой, юноша не то организовал местное отделение тайного общества по борьбе с колдунами, не то вошел в контакт с членами такового. По ночам они дежурили возле свежих могил и хватали любого, кто приближался к ним. Люди верили, что в ночной час к могиле может приблизиться только тот, кто пришел с поручением от упыря. Члены общества убивали пришельца, вонзая отравленную бамбуковую щепку в тело так, чтобы не оставлять видимых следов. Жертва возвращалась домой и, сознавая свою вину или зная, что не может ничего доказать, не осмеливалась жаловаться и умирала через несколько дней. Однако последний «колдун», зная, что европейцы придерживаются другой точки зрения, перед смертью пожаловался в магистрат, поэтому убийца предстал перед судом.

Многие африканские племена верят в то, что колдуны могут превращаться в львов, леопардов, гиен или других животных, и со временем вера эта не слабеет. Во всяком случае, не более тридцати лет назад в Чиромо (Ньясаленд) некий старик предстал перед судом по обвинению в убийстве невинных путников – он затаивался в высокой траве и набрасывался на проходивших мимо людей. Старик признал свою вину, утверждая, что является оборотнем и иногда превращается во льва. Всякий раз при таком превращении его охватывало непреодолимое желание убивать.

Иногда такие оборотни переходят на службу к колдунам. Да и сами колдуны в состоянии изменять облик, а гиены, разрывающие свежие могилы, в действительности являются афити (мфити). Колдуны в любой момент могут вернуть себе свой истинный облик, в отличие от мертвых, превращающихся в животных лишь на определенный период. Африканцы верят, что, приняв определенные меры, можно гарантировать себе превращение в животное после смерти.

Говорят также, что иногда во сне люди тоже могут превращаться в животных – то есть душа покидает человеческое тело и на некоторое время вселяется в животное. Гаунаб, существо из готтентотской мифологии, которого иногда называют Дьяволом, может по своему желанию принимать любой облик, будь то человек или животное, однако в животное он может превращаться лишь в дневное время. Все его воплощения – козел, шакал или другое животное – неуязвимы и потому никогда не убегают от охотника.

Когда Уолтер Дин, выдающийся охотник и человек, горячо любимый африканцами Конго, был убит слоном в Луколеле в 1888 году, африканцы сразу уверовали в то, что это был не обычный слон, а «дурной фетиш». Это могло означать одно: это был «слон-оборотень», животное, в которое вселился злой колдун; животное могло действовать по поручению колдуна, велевшего убить Дина, это мог быть слон-тотем какого-то врага.

В Абиссинии (как и среди сомалийцев, масаи и других) люди, работающие с железом, живут обособленно и даже до некоторой степени являются отщепенцами. Африканцы верят, что кузнецы могут превращаться в гиен и в таком облике нападают на людей, как волк в истории Апулея. Вот история, рассказанная европейцем, который, «можно сказать, был почти очевидцем» случившегося. Коффин, проживший несколько лет в Абиссинии, как-то нанял одного юношу в качестве слуги. Однажды вечером тот пришел и попросил разрешения отлучиться до следующего вечера. «Разрешение было незамедлительно дано, и юноша ушел; но едва лишь Коффин занялся своими делами, как услышал взволнованный голос: «Смотрите, смотрите! Он превращается в гиену!» Коффин немедленно обернулся и, хотя сам процесс превращения он не видел, все же успел заметить, что молодой человек исчез, а на расстоянии сотни шагов появилась огромная гиена. Надо сказать, что все произошло на открытой равнине, где не было ни деревьев, ни кустов».

Что бы мы ни думали по поводу вышесказанного, подобные представления занимают важное место в народных поверьях. Идея оборотней в различной форме часто встречается в африканском фольклоре. Иногда не человек оборачивается животным, а, напротив, животное превращается в человека с целью жениться на девушке, которую потом можно убить и съесть. Впрочем, в большинстве случаев своей цели оборотень не достигает, обычно ему мешают братья и сестры предполагаемой жертвы, доброе животное или что-то другое. Самыми популярными оборотнями являются леопард и гиена. Для этой истории характерны многочисленные вариации: иногда в роли «жениха» выступает не животное, а огр – замаскированный, разумеется. В некоторых регионах Африки, долгое время испытывавших европейское влияние, его называют Дьяволом».

Причудливым можно назвать представление племени чага об оборотне – ириму. Иногда он превращается в пантеру, но может явиться и в облике обычного человека, разве что на затылке у того имеется второй рот. Иногда он предстает в виде бесформенного чудовища, все тело которого покрыто кустами, как у зулусского Усилосимапунду. У чага много историй о том, как подобные существа являются к людям. В одной из них гиена (которую не называют ириму) принуждает девушку выйти за нее замуж и держит ее в своем логове, пока на помощь несчастной не приходит старуха. Но эта сказка в нынешнем ее виде представляет собой смешение двух разных историй, поэтому лучше обратиться к типичной истории из Ньясаленда.

Девушка отказывала всем своим поклонникам (это обычное начало сказки, оно призвано служить моралью, порицающей гордыню и чрезмерную привередливость). Но вот она пленяется привлекательным незнакомцем из далекой земли, который в действительности был гиеной-оборотнем. Родители девушки дали согласие на брак, и вскоре жених и невеста сыграли свадьбу. Через несколько дней новоиспеченный супруг вместе с женой стал собираться домой, в свою деревню. Маленький брат девушки, заподозривший неладное, попросил сестру взять его с собой, но получил отказ. Мальчик выждал некоторое время, а потом тайком последовал за супругами, прячась в высокой траве. Когда они отошли от деревни на изрядное расстояние, мальчик перестал прятаться и подошел к сестре, однако зять прогнал его. Мальчик сделал вид, что возвращается домой, а сам опять тайком последовал за сестрой и ее мужем и подошел к ним, только когда они добрались до деревни. Когда стемнело, мальчика отправили спать в курятник, но он не сомкнул глаз. Ночью на улице собралось множество гиен (днем все жители этой деревни принимали человеческий облик). Они кружились вокруг дома, где спала невеста, и пели:

Давайте съедим ее, нашу дичь, разве она недостаточно
упитанна?

Утром мальчик рассказал сестре о том, что слышал, но девушка не поверила ему. Тогда он попросил ее привязать к ноге нитку и конец ее просунуть в курятник. Когда с наступлением темноты гиены снова принялись танцевать возле хижины, мальчик потянул за нитку, чтобы разбудить сестру, и та увидела пляски гиен своими глазами. На следующее утро мальчик позаимствовал у зятя тесак, сказав, что хочет сделать себе игрушку, а сам смастерил деревянный ящик, очевидно обладающий магическими свойствами. Мальчик забрался в ящик вместе со своей сестрой, с помощью заклинаний поднял ящик в воздух, и они благополучно добрались до своей деревни.

Похожую историю рассказывают мпонгве о Леопарде. Однажды Леопард услышал, как девушка объявила всем, что выйдет замуж только за мужчину с абсолютно гладкой кожей. Леопард отправился к знахарю и с его помощью довел свою кожу до совершенства. Затем он женился на девушке и едва не съел ее. Ему помешала волшебная лошадь, подаренная девушке ее мудрым отцом.









Главная | Контакты | Нашёл ошибку | Прислать материал | Добавить в избранное

Все материалы представлены для ознакомления и принадлежат их авторам.