• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

[1] О. Но1sti, Crisis, Escalation, War. McGill — Queen's University Press, 1972, pp. 192-193.

[2] Т. Sorensen, Kennedy. New York, 1966, pp. 577-578

[3] E.Taylor, The Fall of the Dynasties. Garden City, 1963, pp. 220-221.

[4] N. H. Mackworth and J. F. Mackworth, Visual Search for Successive Decisions. «British Journal of Psychology», IL, 1958, pp. 210-221.

[5] О. Hoisti, Crisis, Escalation, War, p. 25.

[6] К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 21, стр. 361.

[7] В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 36, стр. 473.

[8] В. И. Ленин, Поли. собр. соч., т. 26, стр. 353.

[9] В. И. Ленин, Поли. собр. соч., т. 31, стр. 161.

[10] В. Tuchman. The Guns of August. New York, 1967, p. 491. В сокращенный русский перевод обзор источников и литературы к книге Такман не помещен.

[11] B. Tuchman, The Guns of August, p.530.

[12] Я. М. Ларионов, Записки участника мировой войны. Харбин, 1936, стр. 5.

[13] Н. Н. Головин, Из истории кампании 1914 года на русском фронте. Прага, 1925, стр. 4-5.

[14] Л. А. Радус - 3енкович. Некоторые выводы из сражения при Гумбинене в августе 1914 г. «Военно-исторический сборник». М., 1920, № 3.

[15] И. Вацетис, Боевые действия в Восточной Пруссии в июле, августе и начале сентября 1914 г. Стратегический очерк. Высший Военный Редакционный Совет. М., 1923.

[16] А. Коленковский, Маневренный период войны 1914 г. М., 1940, стр. 64.

[17] Н. Н. Головин, Из истории кампании 1914 года на русском фронте, стр. 63-64.

[18] В. А. Меликов, Стратегическое развертывание, т. 1. М., 1939, стр. 258.

[19] В. А. Меликов, Стратегическое развертывание, т. 1, стр. 300-301.

[20] «Восточно-Прусская операция. Сборник документов», М., 1939, Введение, стр. 12-13.

[21] Н. Н. Головин, Из истории кампании 1914 года на русском фронте, стр. 103.

[22] И. Вацетис, Боевые действия в Восточной Пруссии в июле, августе и начале сентября 1914 г. Стратегический очерк, стр. 22.

[23] И. Рухле, О характере начального периода в двух мировых войнах. «Военно-исторический журнал», 1959, № 10, стр. 4.

[24] В. А. Меликов, Стратегическое развертывание, т. 1, стр. 307-308.

[25] Н. Francois, Marneschlacht und Tannenberg. Berlin, 1920, s. 156.

[26] K. Hesse, Der Feldherr-Psychologos. Berlin, 1923, s. 6.

[27] А. М. Зайончковский, Первая мировая война 1914-1918 гг., т. 1. М., 1938, стр. 113.

[28] Л. А. Радус-Зенкович, Некоторые выводы из сражения при Гумбинене. «Военно-исторический сборник», вып. 3, 1920, стр. 92.

[29] «Der Grosse Krieg 1914 — 1918». Herausgeg von M. Schwarte. Berlin, 1923, s. 289.

[30] «Военно-исторический сборник», 1920, № 3, стр. 88.

[31] «Восточно-Прусская операция. Сборник документов», стр. 15.

[32] И. Вацетис, Боевые действия в Восточной Пруссии в июле, августе и начале сентября 1914 г. Стратегический очерк, стр. 52.

[33] А. М. Зайончковский, Первая мировая война 1914-1918 гг., т. 1, стр. 117.

[34] А. М. Зайончковский, Первая мировая война 1914-1918 гг., т. 1, стр. 135.

[35] М. Paleologue, La Russle des tsars pendant la grande guerre, v. 1. Paris, 1920, p. 55 и далее.

[36] «Военно-исторический сборник», 1920, № 3, стр. 94.

[37] Цит. по: Н. Н. Головин, Из истории кампаний 1914 года на русском фронте, стр. 160.

[38] См.: А. П. Будберг, Гумбинен — забытый день русской славы. Париж, 1937, стр. 12, 14, 10.

[39] А. Коленковский, Маневренный период войны 1914 г., стр. 203.

[40] Д. В. Бержховский, В. Ф. Ляхов, Первая мировая война 1914—1918 гг. Военно-исторический очерк. М., 1964.

[41] «Военно-исторический журнал», 1965, № 7, стр. 77.

[42] «Восточно-Прусская операция. Сборник документов», стр. 23.

[43] Г. Иссерсон, Канны мировой войны (гибель армии Самсонова). М., 1926, стр. 115.

[44] О военно-исторической работе в СССР двадцатых годов см.: И. Ростунов, У истоков советской военной историографии. «Военно-исторический журнал», 1967, № 8, стр. 84-96.

[45] Г. Иссерсон, Канны мировой войны, стр. 131.

[46] А. И. Зайончковский, Первая мировая война 1914-1918 гг., стр. 147.

[47] И. Вацетис, Боевые действия в Восточной Пруссии в июле,августе и начале сентября 1914 г., стр. 98.

[48] Ф. Храмов, Восточно-Прусская операция, 1914 г. М., 1940, стр. 100-101.

[49] Плохо воспитанным (франц.).

[50] Обострение франко-германских империалистических противоречий в связи с притязаниями этих держав на Марокко. Первая вспышка относится к 1905 году, вторая к 1911-му. — Прим. ред.

[51] Русский посол во Франции.

[52] Мольтке (старший) Хельмут Карл Бернхард (1800—1891) — граф, прусский фельдмаршал, один из военных идеологов юнкерства. Сподвижник Бисмарка, первого канцлера Германской империи, друг и наставник Вильгельма I. В военном деле особое значение придавал фактору внезапности. Мольтке был первым автором плана ведения войны на два фронта — против Франции и России, принятого за основу его последователями — X. Мольтке (младшим), его племянником, и А. Шлиффеном.

[53] Автор книги весьма поверхностно представляет себе политическое положение страны, настроения народных масс и ограничивается лишь беглым рассмотрением умонастроений правящей верхушки России. — Прим. ред.

[54] Такман повторяет здесь известную версию о «шпионаже» Мясоедова, которая была пущена в ход прогнившим режимом, стремившимся снять с себя ответственность за поражение армии. Мясоедов был провокатором, мародером, взяточником, но не шпионом. Он был повешен в результате распрей внутри правящей верхушки России, которой он служил с собачьей преданностью. См.: К. Ф. Ш а ц и л о, «Дело» полковника Мясоедова. «Вопросы истории», 1967, № 4, стр. 103-116.

[55] Заключен в 1902 году. — Прим. ред.

[56] Это не так. См. вступительную статью. — Прим. ред.

[57] В действительности скрытая мобилизация в Германии проводилась уже с 25 июля 1914 года. «В результате предварительных распоряжений в момент опубликования указа о мобилизации германская армия в значительной степени уже выполнила мобилизационные работы, а войска, назначенные для прикрытия границы с Бельгией и Францией, уже были переведены к местам назначения». В. Новицкий, Мировая война 1914—1918 гг., т. 1, М., 1938, стр. 86.

[58] Германскому послу было прислано из Берлина два варианта ноты в зависимости от возможного ответа Сазонова. В любом случае Германия объявляла войну. Разволновавшийся Пурталес передал министру иностранных дел России оба варианта. «Международные отношения...», т.5, стр. 396.

[59] Пуанкаре Раймон — буржуазный политический деятель, президент Французской республики 1913-1920 годов. В условиях обострения империалистических противоречий и нарастания опасности войны выдвинулся как выразитель наиболее агрессивных кругов французского империализма. Проявив себя как активный поборник войны, получил прозвище «Пуанкаре-война». После победы Октября рьяно поддерживал антисоветские силы против Советской России, являлся одним из организаторов иностранной военной интервенции. — Прим. ред.

[60] Социал-демократическая фракция в рейхстаге, проголосовав вместе с буржуазными представителями за предоставление кайзеровскому правительству 5-миллиардного военного займа, тем самым одобрила империалистическую политику Вильгельма II. Позднее стало известно, что левые с. д. при обсуждении этого вопроса на фракции до заседания рейхстага высказались против предоставления военных кредитов, но подчинились решению оппортунистического большинства и проголосовали за кредиты. От имени всей с. д. фракции Г. Гаазе огласил декларацию, в которой говорилось: «Теперь мы стоим перед железным фактом войны. Нам грозят ужасы враждебных нашествий. Мы должны теперь голосовать не за войну или против нее, а решать вопрос об отпуске средств, необходимых для защиты страны». Декларация заканчивалась обязательством социал-демократов «голосовать за требуемые кредиты».

В первом же документе, определявшем позицию большевистской партии и международной революционной социал-демократии по отношению к мировой войне, В. И. Ленин гневно писал: «Поведение вождей немецкой с, д. партии, самой сильной и влиятельной партии II Интернационала (1889-1914), голосовавшей за военный бюджет и повторяющей буржуазно-шовинистические фразы прусских юнкеров и буржуазии, есть прямая измена социализму». См.: В. И. Ленин, Поли. собр. соч., т. 26, стр. 1-2.

[61] Основной причиной войны были англо-германские империалистические противоречия. — Прим. ред.

[62] Это была пропагандистская кампания, имевшая в виду, помимо всего прочего, отвлечь внимание от разнузданной расправы с русскими, находившимися в те дни в Германии. В момент объявления войны только в Берлине скопилось до 50 тысяч русских путешественников, торопившихся вернуться на родину. Все они подверглись диким издевательствам со стороны немецких властей. Пытавшихся протестовать против избиений и насилий расстреливали на месте. Такая же участь постигла некоторых сезонных рабочих, которые отказывались идти на военные работы и требовали отправки в Россию.

Очевидцы с возмущением рассказывали, что солдаты вели себя нагло и беззастенчиво, особенно «усердствуя» при обыске. «Обыскивали только женщин и притом наиболее молодых, — вспоминал один из тех, кто был согнан в казармы драгунского полка вблизи Берлина. — Один из лейтенантов так увлекся обыском молодой барышни, что ее отец не вытерпел, подбежал к офицеру и дал ему пощечину. Несчастного отца командир полка приказал схватить, и тут жена глазах русских пассажиров его расстреляли».

Мужчин призывного возраста в Германии задерживали, разлучив с семьями, и объявляли военнопленными. — Прим. ред.

[63] Речь идет о поиске, организованном генерал-лейтенантом В. И. Гурко. Высланный им в целях разведки 14 августа отряд в тот же день вернулся на русскую территорию. — Прим. ред.

[64] В 1-й и 2-й русских армиях было 68 самолетов, в 8-й немецкой — 58. — Прим. ред.

[65] Это неверно, см. расчет сил во время Восточно-Прусской операции, данный во вступительной статье. — Прим. ред.

[66] Как рождались эти слухи о «победах» германского оружия, иллюстрирует следующий обмен телеграммами. 19 августа из Петербурга запросили штаб 1-й армии: «Агентство Вольфа телеграфирует в Копенгаген 5 (18) августа, что командир 1-го германского корпуса доносит об одержанной корпусом 4 августа победе у Сталюпенена, причем захвачено будто бы свыше 3000 пленных, прошу телеграфировать для доклада военному министру, имеет ли это сообщение хоть какое-нибудь основание». 20 августа штаб 1-й армии ответил: «4 (17) августа на фронте Будвейген, Иогельн армия имела короткий частичный неуспех вследствие внезапного флангового огня, открытого противником из пулеметов на бронированных автомобилях по частям 27-й дивизии. Дивизия отошла на фронт Ромейки, Капсозде и при отходе потеряла значительное число раненых, которые, по-видимому, были взяты в плен. Полагаю, что этот случай послужил командиру 1-го германского корпуса основанием считать себя победителем в бою под Сталюпененом, из которого он отступил в ночь, оставив там раненых своих и наших, а также большие интендантские запасы. 25-я дивизия, сражавшаяся правей 27-й, в этом же бою не только не отошла, но взяла с боем 7 полевых орудий, 2 пулемета и 12 зарядных ящиков». «Восточно-Прусская операция». Сборник документов, стр. 184.

[67] «При более решительных действиях III и IV русских корпусов I германский корпус мог быть раздавлен и уничтожен». И. Вацетис, Боевые действия в Восточной Пруссии в июле, августе и начале сентября 1914 г., стр. 32.

[68] Описание этого боя дается по книге Н. Н. Головина (стр. 134-135), где цитируется «Краткий стратегический очерк войны 1914-1918 годов», вып. 1, стр. 71-72, М., 1919. Сравним рассмотрение этого же боя профессором А. Коленковским, сделанное на основе того же источника: «I германский корпус попытался развить свой успех в направлении на Катенау, но был решительно остановлен частями, хотя и потрясенной, русской 28-й дивизии, особенно благодаря блестящим действиям русской артиллерии. Об этом ярком боевом эпизоде пишет участник боя так: «...Утром на 28-ю дивизию обрушился удар германского корпуса, подкрепленного частями кенигсбергского гарнизона. Долго и упорно держалась наша пехота. Отдельных выстрелов слышно не было, казалось, что кипело что-то в гигантском котле. Все ближе и ближе, и вот на батарее стали свистеть немецкие пули. Под страшным огнем, наполовину растаявшая и потерявшая почти всех офицеров, медленно отходила 28-я дивизия на линию артиллерии 4, 5 и 6-й батарей. Менее чем в версте перед батареями тянулось шоссе, а через минуту, насколько хватал глаз, по шоссе хлынула серая волна густых немецких колонн. Батареи открыли огонь, и белая полоса стала серой от массы трупов. Вторая волна людей в остроконечных касках — снова беглый огонь, и снова все легло на шоссе. Тогда до дерзости смело выехала на открытую позицию германская батарея, и в то же время над нашими батареями пролетел немецкий аэроплан с черными крестами. На батареях стоял ад. Немецкая пехота надвигалась на батареи и обходила 4-ю, которая била на картечь, а в ее тылу уже трещал неприятельский пулемет, она погибла.

 С фронта немецкая пехота подошла к нашим батареям на 500-600 шагов и, стреляя, лежала. Батареи били по противнику лишь редким огнем, ибо уже не было патронов. Понесшие большие потери немцы дальше не пошли, и поле боя осталось ничьим». А. Коленковский, Маневренный период первой мировой войны 1914 г., стр. 185.

[69] В 1-й русской армии не было тяжелой артиллерии. — Прим. ред.

[70] «Действия Франсуа очень показательны с отрицательной точки зрения. Рейхсархив дает богатый фактический материал, но избегает критики самостийных действий этого германского «сверхинициативного» генерала, который не погубил свои войска лишь потому, что царское командование не умело воспользоваться в Восточной Пруссии ошибками германцев». В. А. Меликов, Стратегическое развертывание, стр. 308.

[71] Мартос впоследствии был взят немцами в плен. В своих воспоминаниях он писал: «В газетах (немецких) меня стали яростно травить, думаю, что по благосклонному указанию Людендорфа, а через 15—20 дней вызвали к следователю, который мне объявил, что я обвиняюсь: в обстреливании необоронявшихся населенных пунктов, в грабеже, в насилии над мирными жителями и особенно над женщинами и детьми, и что за эти деяния мне угрожает смертная казнь. Через полгода, в марте или феврале 1915 года, мне было прочитано очень пространное постановление, суть которого заключалась в том, что по недоказанности обвинения я освобожден от суда. Это нисколько не помешало ген. Франсуа в своих воспоминаниях повторить на стр. 223 гнусную клевету на поведение русских войск в Нейденбурге. Это тем более недостойно, что еще во время войны на бешеные нападки немецких газет на русскую армию за ее «грабежи» в Восточной Пруссии пастор Нейденбурга в газете «Берлинер Тагеблатт» поместил статью под заглавием «Пребывание русских в Нейденбурге», в которой подчеркнул порядок и дисциплину в русских войсках и заявил, что никому из жителей не было причинено никаких обид или имущественного ущерба». См.: Н. Н. Головин, Из истории кампании 1914 года на русском фронте, стр. 340.

[72] Телеграмма 23 августа 1914 года. — Прим. ред.

[73] В действительности 2,5 тысячи человек. — Прим. ред.

[74] «Глазами и ушами» А. В. Самсонова был полковник А. М. Крымов, исполнявший при нем обязанности генерала для поручений. На автомобиле, верхом, а где пешком он мотался по фронту, информируя Самсонова о происходящем. 23 августа он сообщал: «Я приехал к ген. Мартосу около 7 час. утра — корпус начал движение на Нейденбург, шел он четырьмя колоннами. Движение было великолепное, порядок образцовый... Гор. Нейденбург небольшой, но чистенький город. Встречаются отличные постройки. Часть жителей покинула его, а часть осталась. Отнеслись очень спокойно. Когда я проезжал по улице, все кланялись, а поляки восторженно встречали. Немцы, уходя, подожгли большие магазины». О порядках в некоторых соединениях А. М. Крымов писал: «Штаб 1-го арм. корпуса — одно огорчение. Начальник штаба — это какой-то кретин. Артамонов в своем донесении, что в Сольдау была дивизия, — врал, там были два ландверных полка. Он врал, что они перехватили какой-то телефонный провод. Он даже не сделал попытки атаковать Сольдау... Лично я убежден, что у нас на левом фланге ненадежные командиры корпусов (Кондратович и Артамонов)». Оценивая ход боев, А. М. Крымов настаивал: «Я, находясь под впечатлением виденного, считаю долгом сказать, что, по-моему, они умышленно нас затягивают в глубину. Лучше бы бросить правый берег Вислы и переходить на левый. Но я глубоко убежден, что они не разгадали нашего движения». См.: «Восточно-Прусская операция. Сборник документов», стр. 263-264.

[75] «Интересно отметить, что на французском театре германцы были принуждены в начале войны также перейти к незашифрованным радиограммам после почти общих случаев путаницы шифра». А. М. Зайончковский, Мировая война 1917-1918 гг.,т. I, стр. 140.

[76] Это неверно, см. примечание к стр. 358.

Русское командование по ряду причин не сумело выявить истинное положение дел, отдав приказы, поставившие войска под удар. Такова была «обстановка к 28 августа, созданная самим русским главным командованием армиями Северо-западного фронта, а не искусством германского командования 8-й армии (Гинденбурга-Людендорфа). Последнему ничего другого не оставалось сделать, как отдать впервые только 27-го вечером приказ на окружение». А. М. Зайончковский, Мировая война 1914-1918 гг., т. I, стр. 144.

[77] 4-й пехотной дивизии. — Прим. ред.

[78] Маршал Советского Союза Б. М, Шапошников, служивший под начальством Постовского в 1913 году, так характеризует этого человека: прибыв к месту службы в Варшаву и «отрекомендовавшись осовелому генералу (Постовскому), я получил приказание сесть и рассказать свою биографию. Выслушав меня, генерал сказал: «Итак, капитан, вы служите у генерала Орановского. Если вас будут притеснять, обращайтесь сразу ко мне!» Я раскланялся и вышел, пораженный тем, что мне предлагали жаловаться на свое начальство. Да, недаром его называли в штабе «сумасшедшим муллой». «Военно-исторический журнал», 1967, № 1, стр. 78.

[79] «I корпус, на который была возложена главная задача — атаковать русских во фланг у Уздау и направиться в дальнейшем на Нейденбург, фактически топтался на месте. Но и эта неудача послужила германцам на пользу, так как XV и ХIII русские корпуса продвинулись еще вперед и еще более завернули свой фронт на запад, тем самым подставляя еще более свой тыл действию немцев». А. М. Зайончковский, Мировая война 1914-1918 гг., т. 1, стр. 143.

[80] Русское командование по ряду причин не сумело выявить истинное положение дел, отдав приказы, поставившие войска под удар. Такова была «обстановка к 28 августа, созданная самим русским главным командованием армиями Северо-западного фронта, а не искусством германского командования 8-й армии (Гинденбурга-Людендорфа). Последнему ничего другого не оставалось сделать, как отдать впервые только 27-го вечером приказ на окружение». А. М. Зайончковский, Мировая война 1914-1918 гг., т. I, стр. 144.

[81] В воспоминаниях Н. Н. Мартоса этот эпизод рассказан так: Людендорф спросил Мартоса: «Скажите, в чем заключалась стратегия вашего прославленного ген. Самсонова, когда он вторгся в Восточную Пруссию?» На это я ему ответил, что в стратегию эту я не посвящен и что я как корпусной командир решал только тактические задачи, следуя на фронте с другими корпусами.

«Да, но вы все разбиты и положили оружие, и теперь граница русская открыта для нашего вторжения от Гродно до Варшавы!». На то я ему возразил: «Я был окружен превосходящими силами, но предварительно имел значительный успех над вашими войсками, когда был в равных с вами силах. Я имел трофеи: полевые пушки, пулеметы, пленных штаб- и обер-офицеров и много солдат». Видимо, Людендорфу это не понравилось, он сразу изменил выражение лица и манеру обращения... (Затем вошел Гинденбург и продолжил разговор.) «Я (Гинденбург) вам как достойному противнику возвращаю «золотое оружие» (Мартос был награжден за русско-японскую войну), оно будет вам доставлено...» Оружия мне не вернули». Н. Н. Головин, Из истории кампании 1914 года на русском фронте, стр. 339-340.

[82] В докладе правительственной комиссии, назначенной в 1914 году для расследования условий и причин гибели 2-й армии генерала Самсонова в Восточной Пруссии осенью 1914 года, о XV армейском корпусе, которым командовал генерал от инфантерии Н. Н. Мартос, сказано: «Всего из состава XV корпуса вернулось в Россию — 107 офицеров, 25 классных чинов и нижних чинов, около 3000 строевых и 3200 из тыловых учреждений, а всего около 6200 нижних чинов... Большинство офицеров, пробивавшихся в одиночку или с нижними чинами, выдержали ряд самых тяжелых испытаний и опасностей и выказали незаурядное личное мужество и храбрость, преодолевая на своем пути превосходного по силам противника, борясь с бронированными автомобилями, вооруженными пулеметами и даже артиллерией противника, уничтожая то и другое». «Восточно-Прусская операция. Сборник документов», стр. 586.

[83] Командовал корпусом генерал-лейтенант А. А. Душкевич. — Прим. ред.

[84] «Германцам в период 29-31 августа удалось взять в плен около 30 тыс. чел., между тем по их источникам количество пленных исчисляется до 90 тыс. чел., что не соответствует действительности, так как в XIII и XV корпусах и 2-й пехотной дивизии, вместе взятых, всего насчитывалось до 80 тыс. чел., из них около 20 тыс. прорвались из окружения и отошли на юг, 6 тыс. чел. было убито и до 20 тыс. раненых остались на поле боя». Ф. Храмов, Восточно-Прусская операция 1914 г., стр. 69.

[85] Как уже неоднократно отмечалось, данные о потерях 2-й армии, взятые автором из немецких источников, значительно преувеличены. — Прим. ред.

[86] Грюнвальдская битва 1410 года. — Прим. ред.

[87] Как раз именно действие экономических и политических факторов, глубокие противоречия ведущих империалистических государств сделали мировую войну неизбежной. — Прим. ред.

[88] Речь идет о раннем Т. Манне, находившимся тогда под влиянием декадентства и идеалистической философии Шопенгауэра и Ницше. Великий Октябрь и революция 1918 года в Германии оказали огромное влияние на Манна. Он становится участником борьбы против реакции, милитаризма и фашизма. — Прим. ред.

[89] Правильно подчеркивая агрессивный характер германского империализма, Такман вместе с тем оставляет в тени своекорыстные, империалистические устремления правящих кругов других стран. — Прим. ред.

[90] Поведение германских войск, вступивших на русскую территорию, ничем не отличалось oт их действий на Западе. В корреспонденциях из города Калиша, опубликованных в русских газетах, рассказывалось: «Германцы расклеили прокламацию, в которой объявлялось, что так как жители Калиша стреляли в немецких солдат, то на город налагается контрибуция... шесть виднейших представителей города забираются в виде заложников». Заложниками взяли православного священника, двух ксендзов, раввина и двух купцов. Контрибуция была внесена, но 7 августа 1914 года «совершенно неизвестно за какие провинности, началась бомбардировка города, продолжавшаяся всю ночь. Все заложники расстреляны... По Калишу было выпущено, по подсчетам одного старика, бывшего артиллериста, около 423 выстрелов, причем не пощажены были ни костел св. Иосифа, ни богадельня еврейской общины, ни больница... Картина Калиша после бомбардировки была ужасна, на улицах валялись сотни трупов... Немецкие солдаты арестовывали все мужское население Калиша, увозя калишан на прусскую территорию» Примерно то же происходило в Ченстохове и других населенных пунктах России, куда в августе 1914 года вступали вражеские войска — Прим. ред.

[91] Действительно, слепое следование провозглашенной Клаузевицем «доктрине устрашения», выразившееся в педантичной и ничем не оправданной жестокости германской армии, не только вызывало возмущение мировой общественности, но и послужило причиной активного сопротивления франтиреров — местных жителей оккупированных районов Бельгии и Франции.

Эта «эмоциональная сторона», то есть германское вторжение, варварство мародерствующих германских солдат, уничтожение исторических и культурных ценностей, убийство мирных граждан по прямому приказу германского командования, которой столь много внимания уделяет автор, может создать ложное представление того, что страны Антанты и присоединившиеся к ним позднее США вели справедливую войну, целью которой, как выразился тогда русский министр иностранных дел Сазонов, было «уничтожение германского империализма». Однако следует помнить, что суть и цели первой мировой войны на всем ее протяжении были империалистическими и вели ее империалистические государства. Чрезмерная жестокость является неотъемлемой частью такой войны, достаточно лишь вспомнить действия американского империализма во Вьетнаме.

Только для Сербии и Бельгии война являлась в определенной степенп национальной, освободительной, но это отнюдь не меняло общего характера войны.

[92] «Социалисты» типа Мильерана, отмечал Ленин, «посулом крохотных реформ» отвлекали рабочий класс от революционной борьбы. — Прим. ред.

[93] «Согласно данным справочника «Французская армия», французские потери убитыми, ранеными и пропавшими без вести лишь за август составили 206 515 человек при общей численности действующей армии 1 600 000. Поскольку в эти данные не включены офицеры, крепостные и территориальные войска, считается, что общие потери были около 300 000 человек. Большая часть их падает на четырехдневное пограничное сражение. По окончании войны считалось, что во Франции один погибший приходился на 28 человек, в Англии — на 57 и в России на 107 человек от общего числа населения». — Прим. авт.