|
||||
|
Глава 3 Развитие и практическое использование военно-теоретических взглядов на десантные операции в период технической модернизации РККА и РККФ (1930–1941) Наиболее полно военно-теоретические взгляды на морские десантные операции в рассматриваемый период разработаны И. С. Исаковым.[193] Управление боевой подготовки УВМС РККА предложило всему высшему начсоставу внимательно изучить этот труд, штабам Морских сил (флотов) и флотилий на основе полученных отзывов и практического применения представить к 1 ноября 1935 г. свои замечания для подготовляемого к изданию на его основе Наставления по проведению десантных операций. Отмечалось, что заключения штабов Морских сил (флотов) должны включать и отзывы соответствующих сухопутных общевойсковых начальников.[194] Морская десантная операция представляла собой, в общем, наиболее сложное взаимодействие морских, воздушных и сухопутных сил с целью высадки войск на побережье противника и могла привести к созданию нового фронта и решительно повлиять на общий ход войны. Ее цели были: воздействие на фланг, войсковой тыл или глубокий тыл противника маневром десанта через море, во взаимодействии с частями, наступающими на главном направлении; перенесение войны на территорию противника в том случае, если нет другой возможности воздействовать на его вооруженные силы и экономическую мощь.[195] В соответствии с конечной целью, поставленной десанту, и вытекавшими из нее задачами и масштабом операции десанты (и, соответственно, десантные операции) классифицировались на: стратегический десант, цель которого – создать новый фронт борьбы на территории, занятой противником, и тем самым оказать влияние на весь ход войны в целом. Ориентировочный состав такого десанта определялся специальным формированием численностью от корпуса и выше, а время, необходимое для достижения первоначальной цели, – не менее одного месяца; оперативный десант, целью которого являлся удар в тыл или глубокий обход приморского расположения армии или фронта противника с тем, чтобы оттянуть на себя часть сил с фронта и тем самым содействовать успеху армейской операции на Приморском направлении, то есть повлиять на устойчивость всего армейского фланга; либо захват важного пункта или ограниченной территории противника для организации на ней базы для развития последовательных операций сухопутных или морских сил. Ориентировочный состав такого десанта мог колебаться от полка до дивизии включительно и требовал времени для достижения ближайшей цели – от одной до двух декад; тактический десант имел целью (обходом через море) нанесение удара во фланг или ближайший тыл частей противника, примыкающих к морю, с тем чтобы разрешить успех боя, ведущегося на берегу. Его успех в этом случае обычно локализовался приморским участком. Состав тактического десанта ориентировочно определялся численностью от батальона до полка, а время, необходимое для его выполнения, колебалось от двух до пяти суток; диверсионный десант имел цель – производство диверсионных действий в тылу противника, воздействие на устойчивость его экономической, политической или военной мощи. Состав десанта определялся каждый раз конкретной задачей и мог колебаться от одного десантника до нескольких значительных групп, что, в свою очередь, определяло и время его проведения. Кроме того, на диверсионные десанты могли возлагаться задачи производства демонстраций с целью отвлечения внимания противника от направления главного удара.[196] Главные силы стратегического или оперативного десанта, пользуясь преимуществом торгового флота, перевозились морем на транспортах. Однако отдельные его части представлялось целесообразным иногда высаживать в виде: воздушного десанта, который мог быть высажен в глубине расположения противника; подводного десанта, который мог быть переброшен через море совершенно скрытно; корабельного десанта, который, благодаря скорости боевых надводных кораблей, мог быть переброшен к месту высадки в кратчайший срок. Все эти десанты назывались вспомогательными десантами, так как решали частные задачи по отношению к главным силам десанта, с которыми они взаимодействовали. По роду применяемых средств переброски они назывались специальными.[197] Следовательно, принятая в настоящее время классификация десантов впервые разработана И. С. Исаковым в 1933 г. В зависимости от характера частных задач и условий обстановки И. С. Исаков десантную операцию расчленял на следующие этапы, в соответствии с которыми необходимо было вести ее планирование, управление и выполнение: подготовка к десантной операции, посадка десанта, переход десанта морем, бой за высадку и высадка, решение десантом задачи на берегу; свертывание десантной операции или перестройка для последующей операции.[198] Все этапы десантной операции, за исключением пятого (решения десантом задачи на берегу), подробно раскрыты в работе автора. При рассмотрении пятого этапа отмечено, что его проработка ведется аналогично работе над планом обычной наземной операции, согласно Полевому уставу (ПУ-29) и Полевой службе штабов (ПСШ-33 г.). Особое внимание при этом уделялось выяснению следующих вопросов: взаимосвязанность по цели, времени и месту действий десанта, при решении поставленной ему главной задачи, с действиями армии на фронте и флота – на морском направлении; в какой мере потребуется десанту содействие морских и воздушных сил при решении им главной задачи; требования к морскому командованию по обеспечению тыла и его коммуникаций через море.[199] Предусматривалось, что в соответствии с необходимостью преодоления сопротивления противника при высадке первоначально десантные войска могли состоять из первого броска, главных сил высадки, главных сил десанта и тылов десанта. Задача первого броска (разведывательные и передовые отряды) – выход на линию прикрытия высадки с тем, чтобы обеспечить высадку первого эшелона. Задача главных сил высадки (первый, второй и иногда третий эшелоны) – прорвать оборонительную полосу противника и выйти на передний край плацдарма высадки для обеспечения высадки всех остальных сил десанта. Главные силы десанта (остальные части, оснащение главных сил высадки) в процессе боя за высадку являлись резервом командующего десантной операцией. Тылы десанта обеспечивали ведение операции после высадки.[200] Общие требования к составу десанта заключались в обеспечении сочетания очень большого насыщения его огневыми средствами при максимальной маневренности и подвижности, наряду с удобством транспортирования их и высадки. Отмечалось, что после высадки десант перестраивался в новый боевой порядок для решения поставленной ему главной задачи. Если решение главной задачи достигалось боем за высадку (захват приморского пункта, острова и т. д.), ударные эшелоны являлись главными силами десанта и после них оставались только тылы.[201] В 30-х гг., кроме И. С. Исакова, разрабатывали военно-морскую теорию и внесли важный вклад в развитие военно-теоретических взглядов на морские десантные операции В. А. Петровский, В. В. Ракуц, Н. Б. Павлович, А. И. Верховский и др.[202] В. А. Петровский отметил, что задачами десантной операции в шхерном районе могут быть: высадка на шхерные острова для занятия шхерного района (большей или меньшей группы островов) без непосредственной операции против сухопутного фронта на материке; высадка на материк для развития операций против сухопутного фронта. Решение первой задачи позволяло захватить шхерную позицию для: создания опорного пункта для морских или шхерных сил; создания опорного пункта для развития в дальнейшем действий против материка; ликвидации позиции морских или шхерных сил противника; обеспечения или контроля морских или шхерных коммуникаций. Вторая задача по своему значению совпадала с аналогичными задачами морских десантных операций.[203] В монографии В. А. Петровского в сжатой форме рассмотрены все этапы десантной операции в шхерном районе: подготовка операции, сосредоточение и посадка; переход десантного отряда от места посадки к месту высадки (морем или шхерами); высадка десанта и занятие шхерного плацдарма; преодоление глубины шхерной полосы; высадка десанта на материк; действия десанта на материке и обеспечение шхерными силами тыла десанта.[204] Особое внимание он уделил рассмотрению тех этапов операции, которые характерны для шхерного района (занятие шхерного плацдарма и преодоление глубины шхерной полосы). Подчеркивалось, что с высадкой десанта и занятием шхерного (островного) плацдарма десантная операция еще не закончится, а только начнется. Особое место на этом этапе отводилось морской пехоте.[205] Преодоление глубины шхерной полосы предусматривалось следующими способами: «коридор», «полоса» и «обход».[206] Первый способ позволял внедриться в шхеры в общем направлении к месту высадки на материке по относительно узкому коридору с вытеснением противника только из занимаемого этим коридором пространства, то есть ограничиться только расчисткой пути. Способ коридора позволял ускорить операцию, но демаскировал направление высадки десанта. Кроме того, сохранялась опасность перерыва этого коридора в момент движения десанта или после его высадки. Второй способ предусматривал захват широкой полосы шхер. Это значительно удлиняло время проведения десантной операции, требовало большего количества десантных войск для закрепления в занимаемом районе. Вместе с тем он имеет важные преимущества: более уверенное продвижение к цели, маскировка направления главного места высадки основного десанта на материк, а также сохранение линии связи и снабжения. Третий способ предусматривал организацию движения десанта вдоль опушки шхер в такой их район, который легче и скорее можно преодолеть для намеченной высадки. Применение этого способа зависит от конфигурации берегов и расположения шхер около них, а также от метеоусловий.[207] В. В. Ракуц отмечал, что та головная часть войск, которая переправляется не по мосту, а на отдельных плавучих средствах для захвата с боем противоположного берега, называется десантом. Он рассмотрел десантные операции и тактику речной флотилии, ее взаимодействие с сухопутными войсками.[208] На примере действий озерных и речных флотилий в годы Гражданской войны (1918–1920), особенно Видлицкой десантной операции (27–28 июня 1919 г.), с целью улучшения взаимодействия флотилий с сухопутными войсками он рекомендовал следующие мероприятия: «Для полного и рационального использования флотилии к штабу войскового соединения, которому подчинена или содействует флотилия, должен быть прикомандирован квалифицированный командир из состава флотилии. Войсковой начальник должен управлять флотилией, т. е. ставить ей задачи, но ни в коем случае не командовать ею. Состав десанта и распределение его по эшелонам определяет войсковой начальник, он же указывает командующему флотилией, когда и куда переправлять десант. Командир десанта, погрузившегося на пароход, поступает автоматически в полное распоряжение командира корабля. После выгрузки на противоположный берег флотилия, имеющая задачей поддержать действия десанта огнем, получает конкретные указания от командира высадившегося десанта. Погрузка и выгрузка с корабля десанта производятся по указанию морского начальника. Позиция кораблей и их база должны быть надежно прикрыты с воздуха заботами войскового командира. Вопрос об установке минных заграждений решается совместно войсковым и флотильским командованием. Корабельная артиллерия должна взаимодействовать с ближайшей сухопутной артгруппой и прикрыть десантные войска».[209] Н. Б. Павлович подчеркивал, что сложность десантной операции требует внимательного изучения всех действий по высадке десанта еще в мирное время, чтобы каждый боец и командир ясно понимал порядок их выполнения и «отдавал себе отчет в том, насколько важна во время десантной операции согласованная боевая работа сухопутных, морских и воздушных сил».[210] В ней также отмечено, что «в зависимости от того, для какой цели высаживается десант, и от того значения, которое десантная операция имеет для общего хода боевых действий, десант может быть стратегический, оперативный, тактический и специального назначения».[211] Их характеристика в основном совпадает с классификацией, изложенной в книге И. С. Исакова «Десантная операция». Военно-теоретические взгляды на эти и многие другие вопросы морской десантной операции разрабатывал А. И. Верховский. Он обращал внимание на то, что работа фронтового командования состоит в определении конечной цели операции.[212] А. И. Верховский подчеркивал, что сложность десантной операции заключается в том, что действия трех видов вооруженных сил не могут быть разграничены. Не только на каждом этапе, но даже каждое отдельное действие каждой из частей, входящей в состав десантной операции, неразрывно связано с другими, и успех в каждом эпизоде десанта определяется тесным взаимодействием сухопутных войск, авиации и флота. В бою за побережье решающее значение имеет успех сухопутных войск. Во время перехода морем главная доля успеха зависит от действия морских сил. Но и в той и в другой части операции и морские силы, и сухопутные войска могут подвергнуться серьезным ударам мощных ВВС противника. В то же время в каждом действии той или другой части крупную вспомогательную роль играет другой вид вооруженной силы: во время боя за высадку – морской флот и ВВС; в борьбе с ВВС противника немалую помощь могут оказать противовоздушные мероприятия сухопутных войск и кораблей и т. д. Поэтому вопрос организации командования, которое обеспечило бы наиболее полное использование всех средств, которое добилось бы наиболее тесного взаимодействия всех видов вооруженной силы, является вопросом первостепенным.[213] А. И. Верховский считал, что после того, как фронтовое командование выполнило свою организаторскую работу, должна начаться напряженная деятельность командования десантного отряда, которая слагалась бы из: подготовки к операции; сосредоточения войск, авиации и флота в исходное положение; посадки войск и грузов на транспорты; перехода морем; боя за высадку и самой высадки, охватывающих как морские, так воздушные и сухопутные действия; решения задачи войсками и авиацией на берегу при обеспечении коммуникации флотом. Автор подчеркивал, что очень важно, чтобы в штабе флота имелись в нужном количестве тщательно разработанные инструкции по подготовке и ведению десантной операции. Имея такие инструкции, все командиры десантных войск и авиации могли бы по ним, как по программе, вести подготовку десанта. В инструкции должны быть также и все справочные данные для расчетов. Весьма полезно в период подготовки десантной операции в штабе флота иметь готовые бланки для разработки документов по высадке. Десантная операция, по взглядам военного теоретика, начиналась с того, что сухопутным, воздушным и морским силам отдавался приказ о движении в исходное положение для операции, а заканчивалась овладением плацдармом высадки и достижением цели, поставленной высшим командованием.[214] А. И. Верховский рекомендовал использовать для первого броска части пехоты (гарнизоны морских крепостей), знакомые с теорией и практикой морских десантных операций.[215] Однако необходимость формирования соединений и частей морской пехоты на всех флотах и флотилиях он не поднимает. Значительное внимание в главе уделено обеспечению высадки десантных войск силами механизированных соединений. Кроме того, им обстоятельно рассмотрены обеспечение высадки десантных войск силами авиации,[216] противовоздушной обороны[217] и химических частей.[218] Особое внимание автором уделено организации взаимодействия и связи командования десантной операции со всеми участвующими в ней силами и средствами.[219] Значительное внимание автора уделено вопросам организации тыла десантного отряда.[220] Развитию военно-теоретических взглядов на морские десантные операции уделялось внимание также и в ходе дискуссий, которые проводились при обсуждении второй советской кораблестроительной программы (1933–1937). Важно отметить, что в это время дискуссии превратились в противостояние, которое стало носить ярко выраженный политический характер. Подтверждением этому является служебная записка начальнику штаба РККА от начальника штаба Морских сил Черного моря И. М. Лудри от 14 июня 1930 г. В ней он писал: «Я лично считаю, что Петров М. А. этим своим документом[221] дал лучшие условия его разоблачения как империалиста, готового вести наше строительство по вредному пути, и как попытка втянуть правительство в крупные расходы, которые не могут быть оправданны» (подчеркнуто автором записки).[222] В результате необоснованных репрессий в 1930–1931 гг. были арестованы М. А. Петров и Б. Б. Жерве,[223] а несколько позже и большинство их оппонентов, в том числе и И. М. Лудри. Последствия репрессий для советского военно-морского искусства были тяжелыми. Накануне Второй мировой войны, когда ВМФ СССР уже приобрел способность вести боевые действия за пределами своих прибрежных вод, в военно-морском искусстве преобладала точка зрения на использование сил флота в оборонительных целях, а сам флот рассматривался в качестве оборонительного фактора, хотя его задачи предусматривалось решать сугубо наступательными способами. Это сказалось также и на развитии военно-теоретических взглядов на морские десантные операции, интерес к которым ослабел. Устранение в ходе репрессий старых военных кадров с дореволюционным стажем вопреки ожиданиям их инициаторов не привело к улучшению дела. Восторжествовавшая единственная точка зрения на развитие военно-морского искусства стала опасной, так как она губила творческую инициативу, была неспособной разглядеть историческую перспективу. Высшие руководители ВМФ, за редким исключением, по уровню теоретической подготовки фактически не соответствовали занимаемым должностям. Угроза надвигавшейся войны существенно повлияла на характер боевой подготовки и уровень готовности флота к войне. Были уточнены военно-теоретические взгляды на совместные и самостоятельные действия флота, в том числе и на морские десантные операции. Особое внимание уделялось изучению и обобщению опыта советско-финляндской войны 1939–1940 гг., которая помогла вскрыть и устранить некоторые недостатки в подготовленности флота к взаимодействию с сухопутными войсками.[224] В апреле 1940 г. нарком ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов, выступая перед руководящим составом флота, подчеркнул, что моряки недостаточно учились взаимодействию с армией. Такое же заключение делалось на совещаниях по изучению и обобщению опыта идущей мировой войны, проведенных в октябре и декабре 1940 г.[225] Так, 7–14 октября было проведено совещание представителей Главного морского штаба, управления Военно-воздушных сил ВМФ и Военно-морской академии с целью: на основе всестороннего анализа и опыта проведения морских операций и боев военно-морскими силами Германии, Англии, Франции и Италии в течение первого года Второй мировой войны выработать рекомендации по совершенствованию боевой подготовки сил Военно-морского флота и боевой техники, представить наркому и Главному военному совету ВМФ конкретные предложения по дальнейшему повышению боеспособности и боевой готовности сил флота.[226] На совещании был заслушан и обсужден доклад контрадмирала В. А. Белли «Совместные операции армии и флота».[227] В докладе был рассмотрен опыт морских десантных операций в первый год войны. Особое внимание уделено Норвежской десантной операции. Докладчик подробно остановился на проблеме скрытности и внезапности в морской десантной операции.[228] Рассматривая вопросы выбора мест высадки десанта, он высказал ряд предположений по улучшению оперативно-тактической подготовки флота.[229] Значительное место в докладе уделено роли авиации в морских десантных операциях. Новое в десантных операциях – это воздушный десант большого масштаба. «Воздушные десанты, – подчеркнул В. А. Белли, – являются в современной войне неотъемлемой частью всех крупных морских десантных операций».[230] Из опыта начавшейся Второй мировой войны видно, что авиация коренным образом повлияла на ведение операций, на некоторые теоретические положения и взгляды на морские десантные операции.[231] Поэтому нельзя противопоставлять авиацию флоту, надо понимать их как оперативно и тактически взаимодействующими.[232] В прениях по докладу выступили контр-адмирал Н. А. Бологов, капитан 1-го ранга В. Ф. Чернышов, капитан 1-го ранга Н. Б. Павлович, контр-адмирал В. К. Васильев, капитан 1-го ранга В. А. Петровский, капитан 2-го ранга В. И. Рутковский и вице-адмирал Г. А. Степанов. Председатель совещания адмирал И. С. Исаков подчеркнул, что так же, как и в воздушных десантах, немцы взяли не только чужую теорию, но и практику. У нас воздушные десанты не только теоретически прорабатывались, но и осуществлялись.[233] В целом совещание явилось важным этапом в развитии военно-теоретических взглядов на морские десантные операции и внесло в них ряд существенных уточнений. На сборе командующих флотами и флотилиями по обобщению опыта войны 2–10 декабря 1940 г. был заслушан и обсужден доклад первого заместителя наркома ВМФ И. С. Исакова «О характере современной войны и операций на море».[234] Докладчик подробно рассмотрел характерные черты основных типовых морских операций и сделал по ним выводы. Значительное внимание в докладе было уделено морским десантным операциям, особенно Норвежской десантной операции. И. С. Исаков сделал вывод, что, прежде всего, побеждает тот, кто не боится нарушить старую доктрину, отойти от классических приемов, отойти от шаблона.[235] Он подчеркнул, что в каждом отдельном случае при проведении десантной операции надо: трезво оценивать соотношение сил и все элементы обстановки; спланировать выполнение намеченной операции, успеть упредить или подавить противника, найдя его слабое звено; несмотря ни на какие классические каноны десантную операцию выполнить; действовать смело и упорно без всяких но и если. Особенное внимание надо обратить на предварительную подготовку операции.[236] В прениях по докладу выступили вице-адмиралы С. П. Ставицкий, И. С. Юмашев, Г. А. Степанов, В. Ф. Трибуц, контр-адмиралы В. А. Белли, А. Г. Головко, Ф. С. Октябрьский, Ю. Ф. Ралль, Н. О. Абрамов и М. И. Арапов. 23–31 декабря 1940 г. в Москве состоялось совещание высшего командного состава Красной армии, в котором приняли участие руководители Наркомата обороны и Генерального штаба, начальники главных управлений, командующие, начальники штабов военных округов и армий, начальники военных академий, командиры некоторых корпусов и дивизий, другие должностные лица – всего более 270 человек. Вопросы взаимодействия с Военно-морским флотом, в том числе проведения морских десантных операций, на совещании, к сожалению, не рассматривались. Следовательно, слабым местом в теории десантных операций являлось обоснование оперативно-тактических норм, расчет сил и средств, а также материального обеспечения. В предвоенных документах недостаточно четкое отражение получили этапы ее ведения. Споры о моменте окончания десантной операции затянулись и не были завершены. В связи с этим не были достаточно отработаны вопросы действий флота в этот период: пополнения и возможного усиления десанта и связанных с ними оперативных перевозок, перевозки и высадки войсковых тылов, развертывания армейского тыла на плацдарме. Практическое использование военно-теоретических взглядов на морские десантные операции в ходе оперативной (боевой) подготовки и боевых действий было менее эффективным. В январе 1930 г. Штаб РККА, обосновывая кораблестроительную программу и произведя расчет сил и материальных средств, необходимых для решения поставленных перед Морскими силами Балтийского и Черного морей задач, сделал вывод о том, что основное и решающее значение приобретает создание мощных воздушных сил, без которых невозможно решение ни одной задачи.[237] Так, считалось, что для разгрома англо-французского флота на Балтике необходимо «создание мощного боевого авиационного кулака для нанесения главного удара по линкорам противника», а также «создание боевого ядра флота, могущего эту атаку поддержать, развить и эксплуатировать».[238] Главной задачей МСЧМ было недопущение крупного десанта противника на кавказское побережье.[239] Для ее решения предусматривалось нанесение сосредоточенного удара по десантному отряду на переходе морем или в ходе его высадки надводными и подводными силами, а также авиацией. Для дезорганизации десанта в составе одного стрелкового корпуса (уничтожение или повреждение одной трети транспортов) необходимо было иметь 10 эскадрилий бомбардировщиков (120 самолетов) и 5 отрядов разведывательной авиации (50 самолетов). 5 эскадрилий истребительной авиации (155 самолетов) требовалось для прикрытия военно-морских баз МСЧМ.[240] Важным шагом в реализации военно-теоретических взглядов на морские десантные операции явилось создание авиамотодесантных отрядов. На основании доклада «Об организации авиамотодесантного соединения»[241] от 14 октября 1931 г. командующего войсками ЛВО И. Я. Белова Реввоенсовет СССР постановил в 1932 г. сформировать 4 авиамотоотряда (по одному в ЛВО, УВО, БВО и МВО). «Совместные операции авиамотодесанта с флотом, – подчеркивал в своем докладе И. Я. Белов, – открывают новые обширные возможности в нанесении концентрированного и неожиданного удара».[242] В приложении к докладу была помещена схема, предусматривавшая одновременную высадку морского и воздушного десантов в тылу противника и нанесение главного удара сухопутными войсками с фронта. На схеме были также рассмотрены возможные варианты их дальнейших действий.[243] В докладе К. Е. Ворошилову И. Я. Белов подчеркнул, что, формируя воздушную дивизию, «мы получаем возможность быть в этой области впереди других. Если мы этой возможности теперь же полностью не используем, то будем немедленно обогнаны, отстанем, застрянем и упущенное не наверстаем».[244] В период 19–24 марта и 20–25 августа 1932 г. были проведены две оперативные военно-морские игры с участием высшего начсостава МСЧМ и УВО. Основной целью этих игр являлась отработка вопросов взаимодействия сухопутной армии и морского флота особенно по вопросам высадки крупного десанта (захват Одессы) и его отражения.[245] Командующий УВО И. Э. Якир, изложив письменно разбор первой игры, особо остановился на недостатках: не использовались сухопутная авиация и сухопутная артиллерия в целях ПВО во время посадки десанта и на судах для навесного огня по берегу. «Нельзя же допустить, – писал И. Э. Якир, – чтобы многочисленная артиллерия десанта, погруженная на суда, была только мертвым грузом».[246] Командующий МСЧМ И. К. Кожанов в своем заключении по второй игре отметил громадную пользу «игры для морских сил, как с точки зрения совершенствования оперативно-тактической подготовки начсостава, принимавшего в ней участие, так и, особенно, с точки зрения закрепления и развития взаимного понимания в совместной боевой работе с высшим начальствующим составом УВО».[247] В октябре 1933 г. МСБМ совместно с ЛВО провели совместное опытовое учение по высадке механизированного десанта. В учении приняли участие механизированные части ЛВО с 10 танками Т-26, 10 танкетками и 20 грузовыми машинами. Благодаря предварительной тренировке учение прошло удовлетворительно.[248] 9 октября 1933 г. на Балтийском море под руководством М. Н. Тухачевского было проведено опытовое учение на тему «Воздушная торпедная атака (низкого торпедометания) свободно маневрирующего и связанного с маневрированием линкора Морских сил Балтийского моря». Выводы по этому учению, сделанные М. Н. Тухачевским и командующим МСБМ Л. М. Галлером, совпадая по многим вопросам, коренным образом отличались в оценке безопасности линкоров от воздействия воздушного противника. В своем отчете М. Н. Тухачевский отметил, что быстроходность линкора и мощь его артиллерийского вооружения могут уменьшиться, иногда почти сводиться на нет при применении высотного и низкого торпедометания, высотной постановки мин заграждения и т. д. Охранение линейного флота от атак с воздуха он предложил «возложить на специальные суда, несущие на себе авиацию… и зенитные орудия».[249] В то же время Л. М. Галлер в своем отчете отметил, что вероятность попадания торпеды с самолета в свободно маневрирующий отдельный корабль мала.[250] К идее строительства авианосцев советское правительство возвратилось уже в ходе начавшейся Второй мировой войны и, естественно, уже не успело не только построить, но и даже спроектировать авианосец. Наличие в Военно-морском флоте СССР авианосцев позволило бы надежнее прикрыть с воздуха высадку десантов за пределами радиуса действия береговой авиации. Развитие военно-теоретических взглядов на десантные операции, их проверка в ходе учений, маневров, игр вызвали необходимость больших изменений в самой организации морской десантной операции и способах боевого управления.[251] На основе изучения и практического применения в боевой обстановке труда И. С. Исакова «Десантная операция» в 1936 г. предусматривалось издание «Наставления по проведению десантных операций».[252] В эти годы был повышен статус руководства ВМС РККА, совершенствовалась организационно-штатная структура Военно-морских сил. 22 ноября 1934 г. Морские силы морей были преобразованы во флоты: Краснознаменный Балтийский, Черноморский и Тихоокеанский. 5 марта 1935 г. ЦИК СССР принял постановление «О начальнике Морских Сил», в соответствии с которым начальник УМС РККА впредь именовался начальник Морских сил РККА. Ему подчинялись командующие флотами и флотилиями. Этим же постановлением в состав ВМС из ВВС РККА передавалась морская авиация.[253] С целью совершенствования оперативной и боевой подготовки в 1935 г. были утверждены важные документы: «Система оперативной подготовки начсостава и штабов»[254] и «Положение о руководстве боевой подготовкой Рабоче-Крестьянской Красной армии».[255] Начиная с 1936 г. вводится деление кораблей на три линии по уровню боевой подготовки. Основными формами оперативно-боевой подготовки флота и флотилии были малые и большие отрядные учения (МОУ и БОУ), а высшей – учебно-боевые операции и маневры. Подготовка штабов и органов управления осуществлялась в ходе оперативных, штабных и тыловых игр. Основной целью оперативной подготовки была выработка твердых и четких навыков по организации операции, производству необходимых расчетов своих и приданных сил и средств, обеспечение непрерывности управления и взаимодействия соединений в различных условиях боевой обстановки.[256] Система оперативной подготовки начсостава и штабов РККА предусматривала сдачу семи зачетных задач. Первые шесть задач отрабатывали вопросы наступательной и оборонительной операций, преследование противника и отход армии, встречное сражение армии и проведение наступательной операции армией в особых условиях обстановки. Темой седьмой задачи была «Десантная операция совместно с речным и морским флотом и борьба с десантами».[257] Характерным является расчет часов оперативной подготовки начсостава и штабов РККА. Если на всю оперативную подготовку выделялось 378 часов, то на отработку седьмой задачи – 54 часа, то есть 14,3 процента от всего времени.[258] Это больше, чем на любую другую задачу, за исключением наступательной операции армии. В ходе зачета по седьмой задаче проверялись: умение оценивать обстановку десантной операции, производить расчеты на посадку, перевозку и высадку десанта, организация обеспечения десантной операции: разведка, вспомогательная высадка (демонстративная), использование авиации, прикрытие посадки, перевозки и высадки; организация подготовки к десантной операции, посадки десанта на транспорты, перехода десанта морем, боя десанта за высадку, процесса высадки, решения десантом задачи на берегу.[259] Начсостав и штабы Военно-воздушных сил в ходе оперативной подготовки по третьей зачетной задаче «ВВС во взаимодействии с морскими силами» отрабатывали: прикрытие посадки, следования и высадки десанта, уничтожение сопротивления высадившимся войскам на земле и в воздухе (упражнение № 4 «Легкобомбардировочная, штурмовая и истребительная бригады в обеспечении морской десантной операции»).[260] Целью данного упражнения была отработка вопросов напряженности работы в операции; взаимодействия с различными классами кораблей и их соединений, огневые расчеты; планирование действий, управление, материальное обеспечение и перебазирование.[261] Наиболее полно морская десантная операция отрабатывалась в ходе оперативной подготовки высшего начсостава Военно-морских сил РККА. Учебными целями зачетной задачи № 1 «Десантная операция» была отработка: понимания задачи высшего соединения, правильности уяснения задачи данного соединения (части) и его места в общей системе операций; полноты оценки обстановки, быстроты и правильности необходимых расчетов; четкости принимаемого решения и его оперативной целесообразности; организации управления операцией и правильности организации связи, особенно связи между морским и сухопутным командованием при самой высадке; четкости расчетов на боевое обеспечение на всех этапах операции; полноты мероприятий по обеспечению военной тайны, маскировки и внезапности всей операции; расчетов на материальное обеспечение операции; расчетов и организации разведки и четкости постановки задач по частям, выполняющим разведку; быстроты и четкости изготовления оперативных документов; четкости, конкретности и обоснованности расчетами докладов по всем вопросам операции; правильного реагирования на изменение оперативной обстановки; создания и использования оперативных резервов; использования опыта по проведению десантных операций в период Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн.[262] В ходе отработки этой задачи очень подробно изучались мероприятия, проводимые в ходе каждого этапа десантной операции.[263] Введенная в действие система оперативной и боевой подготовки РККА, ВВС и ВМС улучшила качество работы командования и штабов по организации и ведению морских десантных операций. Это позволило совершенствовать взаимодействие армии и флота с авиацией. В ходе военных игр и учебно-боевых операций стали чаще отрабатываться вопросы высадки воздушных десантов в ходе морских десантных операций. В военной игре КБФ и ЛВО, проведенной с 1 по 6 августа 1936 г., красными был высажен парашютный десант в составе двух батальонов в районе Котки с целью обеспечения высадки морского десанта, а затем высажен воздушный десант (до 3 тысяч человек) в районе действий морского десанта с целью его усиления в морской десантной операции.[264] В сентябре 1936 г. планировалось проведение учебно-боевой операции КБФ на тему «Высадка морского и авиационного десантов силою в один стрелковый полк на отдельные участки побережья противника».[265] Но она не проводилась. Важным этапом в отработке вопросов высадки воздушных десантов в интересах морской десантной операции была военно-морская игра Киевского военного округа (КВО) и Черноморского флота на тему «Наступательная операция сухопутной армии во взаимодействии с морским флотом», проведенная 25–28 марта 1937 г.[266] В ходе игры почти одновременно были высажены 4-й авиадесантный полк (воздушный десант) и 32-я сд (морской десант).[267] В отчете об этой игре командующий войсками КВО И. Э. Якир отметил, что вопросы взаимодействия армии, авиации и флота «нуждаются в еще более глубоком изучении и отработке операции, особенно десантной».[268] Однако эти да и многие другие вопросы подготовки и ведения морских десантных операций не были полностью отработаны к началу Второй мировой войны. Причин тому много. Одной из таких причин были репрессии, нанесшие существенный урон вооруженным силам. Они унесли опытных и высококвалифицированных военных и военно-морских специалистов (около 40 процентов командиров УВМС, значительную часть штабных работников на флотах и профессорско-преподавательского состава ВМА). Невосполнимы потери, понесенные армией и авиацией. Из военных и военно-морских специалистов, разрабатывавших теорию и практику подготовки и ведения морских десантных операций в межвоенный период, остались в живых единицы, в том числе и И. С. Исаков. Второй причиной было отсутствие десантных кораблей и десантно-высадочных средств специальной постройки. Идея М. Н. Тухачевского и В. П. Калачева о строительстве десантных кораблей по различным причинам реализована не была. Отсутствие их не позволяло в полной мере реализовывать на практике прогрессивные военно-теоретические взгляды на морские десантные операции. Поэтому фактически в ходе малых и больших отрядных учений и маневров высаживались небольшие десанты (силой рота-батальон), которые «обозначали» более крупные десанты. Руководство Генерального штаба считало, что Красная армия сможет успешно решать любые задачи своими силами и средствами на приморских направлениях, и поэтому категорически возражало против строительства специальных десантных кораблей.[269] Поэтому подготовка Вооруженных сил СССР в мирное время к высадке десантов проводилась только с привлечением боевых кораблей и вспомогательных судов, не приспособленных к приему войск и их высадке на необорудованное побережье. Сухопутные войска приморских военных округов не производили систематических учений и тренировок по высадке десантов. Военно-теоретические взгляды на морские десантные операции в ходе оперативной подготовки родов войск, авиации и сил флота отрабатывались в основном на военных, военно-морских, оперативных, авиационных и тыловых играх. Создалось положение, отмеченное в докладе по боевой подготовке Черноморского флота за 1940 год, когда отработкой взаимодействия с Красной армией, включая и флотские десантные операции, флот не занимался с 1933 г.[270] Во второй половине 30-х гг. некоторые канонерские лодки[271] Черноморского флота не готовились к высадке десанта непрерывно в течение пяти лет. На Балтийском флоте в 1935 г. было разработано наставление по высадке десанта, которого придерживались при выполнении десантных операций. Несмотря на то что к началу Второй мировой войны оно устарело, до 1941 г. ни один флот не имел наставления по высадке десанта.[272] Все это не могло не сказаться на качестве оперативной подготовки к десантным операциям. В начале января 1941 г., после состоявшегося в конце декабря 1940 г. совещания высшего командного состава Красной армии, Генеральный штаб провел две оперативно-стратегические игры, которым суждено было стать последними играми такого крупного масштаба перед Великой Отечественной войной. В играх намечалось детально отработать наступательную операцию фронта и армии, о чем свидетельствует и тематика тезисов, подготовленных к играм соответствующими специалистами военного ведомства: «Организация и метод прорыва укрепленных районов»,[273] «Форсирование водных преград»,[274] «Методы боевого применения воздушных десантов в наступательной фронтовой операции»,[275] «Воздушные десанты и их роль в наступательной операции фронта»,[276] «Основы десантной операции».[277] Первая игра проводилась 2–6 января 1941 г. на СевероЗападном направлении, вторая, 8–11 января, – на Юго-Западном, так что ими охватывалось все пространство между Балтийским и Черным морями. Обе игры проводились в три этапа, на каждом из которых участники в соответствии с заданиями и полученными вводными принимали решения и исполняли в письменном виде директивы, боевые приказы, оперативные сводки и другие документы, и заканчивались принятием решения по обстановке к концу третьего этапа.[278] Однако практически на учениях и маневрах отработка вопросов подготовки и ведения морских десантных операций столкнулась с непреодолимыми трудностями. Так, по утвержденному Генеральным штабом Красной армии плану оперативной подготовки войск Одесского, Северо-Кавказского и Закавказского военных округов в 1941 г. по две-три дивизии каждого округа должны пройти специальные учения по отработке вопросов высадки и отражения морского десанта.[279] Начальник штаба Черноморского флота сообщил штабу Северо-Кавказского ВО, что сможет провести с этими дивизиями только два учения, предусматривающие высадку десантов силою рота-батальон.[280] В своем донесении начальнику ОУ Генштаба КА начальник штаба СКВО Злобин подчеркнул, что такой масштаб учений принесет незначительную пользу, как войскам округа, так и морским силам флота, а самое главное – он не решит основной задачи, стоящей перед войсками СКВО, о подготовке войск к крупным десантным операциям. Решение этого сложного и важного вопроса снова будет отложено на определенный срок, а войска и флот к десантным операциям готовы не будут.[281] Начальнику Генштаба было доложено, что Военный совет СКВО считает крайне необходимым провести в 1941 г. не менее двух крупных десантных учений (с участием не менее как дивизии в каждом) с тем, чтобы решить важнейшие вопросы десантирования войск сразу, а не размениваться на мелочи, как это предлагает Главный морской штаб.[282] Штаб СКВО считает, что учения, предлагаемые штабом ЧФ, ни войскам, ни флоту ничего не дадут.[283] Военный совет Одесского ВО просил командующего ЧФ для подготовки к десантным действиям провести в 1941 г. в трех дивизиях (116, 150 и 156-й сд) по 3–4 учения по высадке морского десанта силой в один усиленный сп.[284] Черноморский флот оказался не готовым из-за полного отсутствия десантных кораблей специальной постройки и крайне ограниченных десантных средств к таким напряженным совместным учениям. В соответствии с планом[285] совместных учений флотов (флотилий) с приморскими округами на 1941 г. на Черном море была предусмотрена высадка только двух оперативных и одного тактического десантов. Выполнению этого плана помешала война. Было проведено только одно совместное учение. За несколько дней до начала войны, в июне 1941 г., ЧФ провел большое учение по высадке оперативного десанта, с посадкой войск в Одессе и высадкой в районе Евпатории. За учением лично наблюдал заместитель наркома ВМФ адмирал И. С. Исаков. В этом учении участвовал почти весь флот, войска Одесского ВО и значительное количество транспортов торгового флота. В результате проведенной подготовки ЧФ в основном отработал вопросы планирования, производства расчетов и организацию взаимодействия. Были проверены корабли и транспортные средства и установлены нормы и возможности их использования в десантных операциях. Войска приморских округов получили некоторую практику в решении задач при участии в десантах. Результаты учения были признаны удовлетворительными. Вместе с тем стало ясно, что подобные десанты не только малоэффективны, но и нереальны. Необходимо было принимать кардинальные меры. Но времени на это уже не было, через три дня началась война. Военно-теоретические взгляды 30-х гг. на морские десантные операции были реализованы во Временном полевом уставе РККА (ПУ-36),[286] Временном боевом уставе Морских сил (БУМС-37)[287] и во Временном наставлении по ведению морских операций, введенном в действие в 1940 г. (НМО-40). В ПУ-36 признавалась важная роль десантов: «Скрытно подготовленный и хорошо выполненный тактический десант может принести большой успех в борьбе за побережье».[288] Предусматривалась также возможность высадки десанта большего масштаба. Однако вопросы подготовки и ведения десантных действий еще не получили достаточно полного освещения в основном тактическом документе Красной армии. В ПУ-36 отмечались только общие положения, составлявшие «основу успеха десантного маневра», а именно: выбор наиболее выгодного места высадки с учетом возможного противодействия противника и запасного места высадки на случай, если противник окажет сильное сопротивление; продуманность всех деталей подготовки, особенно скрытности, стремительность перехода и высадки десанта; наиболее выгодной считалась высадка десанта в темноте с расчетом закончить развертывание на берегу к рассвету; организация взаимодействия десанта на берегу с частями, действующими с фронта; прикрытие десанта с воздуха, особенно в случае, если десант высаживается в светлое время суток; наличие плана обратной посадки десанта на случай неудачи десанта на берегу. В ПУ-36 были также определены основы организации взаимодействия флота и авиации с сухопутными войсками. Устанавливался порядок подчинения и взаимной поддержки, указывалось на необходимость установления прочной связи, обязательного обмена специалистами и делегатами (офицерами связи). В устав также было включено положение об учете общевойсковым командиром особенностей использования сил флота: «При принятии решения по тактическому использованию приданных ему или поддерживающих его морских сил общевойсковой командир заслушивает соображения морского начальника о наиболее целесообразном использовании средств флота».[289] Во Временном боевом уставе Морских сил (БУМС-37) проблеме десантных действий уделено значительно больше внимания. В IX главе БУМС-37 рассматривался один из видов совместных боевых действий армии, авиации и флота – обход фланга противника тактическим десантом. Устав подчеркивал важное значение тактических десантов на приморских направлениях и определил их цель: «Конечной целью десантного маневра должно быть окружение и уничтожение фланговой группировки противника».[290] В Уставе определены масштабы десанта. Считалось, что состав тактического десанта, содействующего общевойсковому соединению на побережье, должен быть в пределах до стрелкового полка с его артиллерией и пулеметами, усиленного ротой танков. В случае необходимости нанесения противнику более глубокого удара или создания нового направления для вторжения на его территорию Устав предусматривал проведение специальной совместной операции (оперативный десант), в соответствии с чем видоизменялись состав и организация десанта.[291] Учитывая близость фронтовых частей и резервов противника к району высадки, Устав уделял особое внимание скрытности подготовки и внезапности, стремительному переходу и высадке десанта, выбору наиболее выгодных участков высадки, надежному обеспечению и организации взаимодействия десанта с частями, действующими с фронта. Бой за высадку и саму высадку десанта рекомендовалось проводить в темноте, с расчетом окончания развертывания войск десанта на берегу до рассвета. Высадку первого и последующих эшелонов рекомендовалось производить стремительно, при непосредственной огневой поддержке корабельной артиллерии, танков, десанта и авиации, подавляя систему ПДО (батареи, огневые точки, прожекторы).[292] Предусматривались различные мероприятия обеспечения десанта: скрытность маневра; разведка; оперативное прикрытие десанта; непосредственное прикрытие посадки, перехода и высадки; содействие десанту артиллерией флота; предварительное подавление авиации противника в районе операции; траление фарватеров и проводка за тралами.[293] К мерам боевого обеспечения десанта на берегу относились: расчленение его боевого порядка, поддержка корабельным огнем, выброска вспомогательного воздушного десанта. Его задача – сковать часть сил противника для облегчения развертывания морского десанта и последующее завершение окружения фланговой группировки противника.[294] В связи с отсутствием десантных кораблей специальной постройки считалось, что для скрытности и быстроты маневра десант может перебрасываться на боевых кораблях, что исключает сбор транспортных средств, демаскирующий подготовку, ускоряет переход, сокращает общий состав кораблей в маневре. В качестве высадочных средств Устав рекомендовал применять самоходные баржи (лихтеры), а также моторные боты. Весь первый бросок (передовой отряд, тактическая и химическая разведка) и первый эшелон рекомендовалось высаживать без перегрузки, непосредственно с кораблей или с высадочных средств.[295] Важным и правильным являлось требование о выполнении перевозки и высадки тактического десанта в один прием (без повторных рейсов).[296] Устав также предусматривал в случае неудачи действий на берегу его эмбаркацию (обратную посадку десанта и отход).[297] В целом, в отличие от БУ-30, в котором в основном сохранялись элементы линейной тактики, БУМС-37 отражал тактику маневренных соединений разнородных сил, а также массирования сил для ударов и взаимодействия, причем впервые вводилось положение о взаимодействии в оперативном и тактическом звене, в том числе и в отношении морских десантов. В уставе содержались требования постоянной высокой готовности к активным наступательным боевым действиям в море, воздухе, в прибрежных водах, а также к десантным действиям. Военно-теоретические взгляды на ведение морских десантных операций прошли частичную проверку в ходе боевых действий КБФ в советско-финляндской войне. Накануне войны на флоте были проведены сбор начальников штабов соединений, шесть оперативных игр различного масштаба, а также учение по боевому управлению с частичным развертыванием (по обстановке) действующих соединений на тему «Огневая поддержка фланга наступающих сухопутных войск Южной приморской группы и захват островов Суурсаари и Суур-Тютерсаари».[298] Несмотря на достигнутые успехи, к началу советско-финляндской войны в боевой подготовке отдельных кораблей и соединений наблюдался все же ряд серьезных недочетов. Особенно ярко они проявились при подготовке десантной операции. Оперативным отделом штаба флота при разработке десантной операции было выработано большое количество вариантов, но ни один из них глубоко продуман не был. Поставленная перед стрелковой бригадой особого назначения задача по десантным действиям менялась три раза. Имела место неорганизованность в работе некоторых штабов соединений флота. Была нарушена скрытность подготовки операции.[299] Для десантных действий по захвату островов в восточной части Финского залива (Сейскари, Лавансаари, Нарви, Сомери, Суурсаари и Суур-Тютерсаари) был сформирован Отряд особого назначения (ООН). Командир ООН С. С. Рамишвили разделил силы на три отряда: Лавансаарский, Сейскарский и отряд прикрытия. ООН состоял из 5 транспортов, 3 самоходных шаланд, 8 буксиров, 23 катеров и 5 моторных баркасов. На десантную операцию отряду были приданы лидер, 6 эсминцев, 3 сторожевых корабля, 13 тральщиков, 12 торпедных и 25 сторожевых катеров. Авиагруппа ООН состояла из 43 бомбардировщиков, 70 истребителей и 26 разведывательных самолетов.[300] В качестве десантных войск для захвата острова выделялись от одной усиленной роты (на остров Сейскари) до двух батальонов (на остров Суурсаари) особой специальной стрелковой бригады.[301] Высадка десантов на острова осуществлялась с авиационной и артиллерийской подготовкой и поддержкой. В связи с тем что противник не оказал серьезного сопротивления, острова были заняты в течение нескольких часов. В первые четыре дня советско-финляндской войны КБФ успешно выполнил поставленную ему задачу – занятие островов в восточной части Финского залива. Однако недостатки в организации разведки и оповещения вызвали задержку занятия этих островов, напрасный расход сил и средств, а также обстрел авиацией своих кораблей в море и десантников на берегу.[302] В целом опыт десантных действий в ходе советско-финляндской войны был незначительным и существенного влияния на развитие военно-теоретических взглядов на ведение морских десантных операций не оказал. В 1940 г. вышло Временное наставление по ведению морских операций (НМО-40), являвшееся основным оперативным документом ВМФ СССР накануне войны. В нем наряду с общими вопросами подготовки и ведения операции давались основные положения по типовым операциям. Специальная глава была посвящена морским десантным операциям.[303] Советская военная наука их рассматривала как одну из важнейших форм содействия приморским флангам сухопутного фронта. Высадка десанта считалась наиболее активным видом совместных действий армии и флота. Сущность морской десантной операции состояла в осуществлении маневра сухопутных сил через море с целью воздействия на фланг, войсковой или глубокий тыл противника или с целью перенесения войны на территорию противника.[304] В Наставлении отмечалось, что преимуществом десантов является тот факт, что противник не может иметь на всем протяжении побережья одинаково сильную береговую и противодесантную оборону, а это дает возможность выбора района, менее защищенного и доступного для атаки, высадки десанта.[305] В зависимости от масштабов и значения десантной операции наставление классифицировало десанты на стратегические, оперативные, тактические и диверсионные. Цели и состав этих десантов соответствовали в основном положениям, изложенным в труде И. С. Исакова «Десантная операция». НМО-40 правильно определяло трудности осуществления морской десантной операции, ориентируя командный состав армии, авиации и флота на сложность операции и поиск путей преодоления трудностей в ее осуществлении: «Десантная операция относится к одной из наиболее активных операций и в то же время наиболее сложных, поэтому, раз начатая, она должна проводиться со всей решительностью и упорством, но для обеспечения успеха она должна быть тщательно подготовленной».[306] В основе ведения морской десантной операции лежала идея выделения достаточных сил десанта для своевременного решения главной задачи и надежных обеспечивающих действий: «Выполнение задачи, – подчеркивалось в Наставлении, – должно быть организовано так, чтобы десант закрепился на берегу с наименьшими потерями и в назначенный срок добился решения главной задачи. Поэтому развертывание для высадки и начало ее должны выполняться скрытно и быстро, переходя сразу в стремительный и внезапный удар, с тем чтобы упредить противника в противодесантных мероприятиях на данном участке».[307] Основные положения подготовки и ведения морской десантной операции, изложенные в НМО-40, сводились к следующему: тщательная и скрытная подготовка операции; правильное и надежное взаимодействие сухопутных, морских и воздушных сил на всех этапах операции; достижение единства командования в операции; сочетание высокой насыщенности огневыми средствами в частях десанта с максимальной маневренностью и подвижностью; наилучшим решением задачи быстрой и скрытной перевозки десанта считалось использование боевых кораблей; переход десантного отряда морем предусматривалось обеспечивать охранением и прикрытием, а его высадку – поддержкой кораблями и авиацией; наиболее удобные участки для высадки – небольшие торговые порты, бухты с рыбачьими поселками и пристанями, а также пологие безлесые берега и пляжи; эшелонирование десанта при высадке: первый бросок (разведывательный и передовые отряды, высадочные партии); главные силы высадки (первый, второй и иногда третий эшелоны); главные силы десанта; тылы десанта. В Наставлении были достаточно подробно рассмотрены возможные варианты выбора времени высадки,[308] обеспечивающие действия и непосредственная поддержка десанта.[309] Одной из мер обеспечения десанта считалась высадка воздушного или подводного десанта с задачей – «сковать часть сил противника в его тылу или в глубине его расположения для облегчения высадки или развертывания морского десанта».[310] Большое внимание уделялось организации командования и сил в десантной операции,[311] а также определены особенности ее планирования и расчетов, порядок разработки основных документов на операцию.[312] В целом разработанная и принятая в официальном оперативном документе (НМО-40) теория морской десантной операции отражала изменения, происшедшие в способах ведения войны на приморских флангах, и правильно ориентировала командный состав армии, авиации и флота на сложность и трудность выполнения десантной операции. Однако мало времени оставалось для глубокого уяснения, изучения и практической отработки в ходе оперативной подготовки войск и сил флота. |
|
||
Главная | Контакты | Нашёл ошибку | Прислать материал | Добавить в избранное |
||||
|