Онлайн библиотека PLAM.RU


XIX. В ПЕТЕРБУРГЕ ЗАШЕВЕЛИЛИСЬ

СЛУХИ ОБ АМЕРИКАНСКИХ ЭКСПЕДИЦИЯХ

БОШНЯК ОТКРЫВАЕТ ИМПЕРАТОРСКУЮ ГАВАНЬ

К концу зимы положение с продовольствием улучшилось, и больные цингой стали поправляться[45].

Удалось достать водку, просо, чай. Гиляки доставляли свежую рыбу, появилось также свежее оленье мясо. Черемша и мороженые ягоды дополняли рацион, и люди выздоравливали.

В середине января 1853 года Невельской отправил в командировку Петрова в сопровождении казака и тунгуса, а также Разградского с Березиным.

Петрову поручалось обследовать реку Биджи и произвести ряд разведок путей с Амура в южную часть лимана. Разградский и Березин должны были обеспечить запасами экспедицию Бошняка, который отправлялся после них для занятия залива Де-Кастри и дальнейших исследований побережья Татарского пролива к югу.

Березин же, кроме того, должен был приготовить в Кизи лес на постройку помещения для военного поста. Обе экспедиции были благополучно и с успехом выполнены.

Бошняк получил приказ занять залив Де-Кастри, поднять там русский флаг и с открытием навигации начать исследование страны к югу, объявляя по пути, что все пространство к югу до Кореи принадлежит России. В план его поездки включалось также обследование залива Хаджи, сведения о котором привез Чихачев.

Бошняка сопровождали казаки Парфентьев и Васильев, а также якут Иван Мосеев.

Десятого февраля пришла из Аяна зимняя почта. Невельской каждый раз распечатывал пакеты с тяжелым чувством ожидания новых неприятных сюрпризов. Но на этот раз опасения его не оправдались. Наоборот, почта принесла радостные вести. Муравьев уведомлял Невельского, что Николай I, вследствие его ходатайства, приказал уплатить Российско-Американской компании убытки, понесенные при гибели "Шелехова". Кроме этого, отчислить 100 тысяч рублей на возмещение компании убытков, которые она может понести при дальнейших действиях "по установлению сношений с гиляками".

Вместе с тем Муравьев уведомлял, что вследствие представлений Невельского он предписывает камчатскому губернатору впредь в экспедицию посылать людей здоровых и хорошего поведения; всем судам, назначенным к плаванию между Петропавловском и Аяном, совершать не один, а два рейса и заходить каждый раз в Петровское для оказания экспедиции возможного содействия, а командирам судов исполнять в точности и без оговорок требования Невельского; все предметы, нужные для экспедиции, доставлять своевременно; отправку запасов, товаров и прочего производить на судах компании.

Правление Российско-Американской компании уведомляло, что оно сделало распоряжение о доставке через Аян для экспедиции катера в 16 лошадиных сил, двух гребных судов, запасов и товаров в соответствии с требованием Невельского.

Невельской, Екатерина Ивановна и все сотрудники воспрянули духом. Значит, не напрасны были их труды и лишения. Усилия и настойчивость начали пробивать стену тупости и непонимания.

Но дело было не только в упорстве героев Приамурья. Русское правительство получило сведения, что летом 1853 года две американские экспедиции должны побывать в Японии у берегов Татарского пролива и, быть может, обследовать все побережье Тихого океана до Берингова пролива.

Остен, Гиль, таинственные суда, "меряющие воду и землю", все это было неопределенно и сомнительно (для Нессельроде и др.) и не толкало правительство на мероприятия по укреплению русских позиций на Тихом океане. Тем более, что места, к которым проявляли интерес иностранные путешественники и таинственные корабли, совершенно неосновательно считались китайскими.

Но сейчас, когда "этот шальной" капитан Невельской вот уже три года хозяйничает на Амуре, такая точка зрения была основательно поколеблена. Николай I перестал безусловно верить своему министру иностранных дел. На Амуре уже два года как поднят русский флаг, а китайцы не шевелятся, не протестуют. Где же их амурская флотилия и войска, о которых с такой настойчивостью твердил Нессельроде?

А вот американцы зашевелились не на шутку. Это не одиночные путешественники, это эскадра командора Перри в 10 вымпелов и эскадра капитана Рингольда в 4 вымпела.

Можно было полагать, что они не ограничатся простой увеселительной прогулкой вдоль побережья Тихого океана.

Ходили слухи, что американцы намерены занять бухты под торговые фактории и станции для своих китобоев. А, по данным русского правительства, число этих китобойных судов в Охотском море за последние годы стало достигать двухсот. Вот тут-то зашевелились в Петербурге, и вот почему дело Невельского сдвинулось с мертвой точки.

Но сам он и сподвижники его до середины мая ничего не знали об этом новом обстоятельстве и продолжали начатые работы.

В середине марта пришло донесение от Бошняка, что он поднял русский военный флаг в Де-Кастри. С помощью гиляков Бошняк и его спутники приступили к постройке флигеля-казармы для помещения в нем военного караула.

В конце апреля от Бошняка пришло новое донесение.

"К 25 марта, — писал лейтенант, — лед во внешней части залива около мыса Клостер-Камп разломался, и с этого времени эта часть залива стала доступной для судов с моря. Лед же в самом заливе стоял до 7 апреля, и только с этого времени, при крепком NO ветре, начало его ломать. До сих пор залив наполнен ломаным льдом. Вчерашний день, 14 апреля, с горы у Клостер-Кампа мы увидели в трубу к югу, на горизонте, большое трехмачтовое судно, за которым начали следить…

12 апреля мы перебрались во вновь выстроенную, покрытую хворостом избушку. Это помещение после бивуачной жизни то в грязных юртах, то на голом снегу показалось для нас раем. В сделанном нами в этой избушке из глины камине мы поддерживаем огонь, дабы не заводилось сырости. Продовольствия при посте с получением от Березина и затем от Разградского муки, сухарей, сахару и чая достаточно, а вместо хлеба и пирожного печем у камина (единственной у нас печи) лепешки на рыбьем жире с рыбою; к обеду варим уху, а иногда и щи, обедаем и пьем чай все вместе…[46]

Такова наша жизнь и занятия. Всей команды при посте в настоящее время 3 казака и тунгус. Мы все здоровы и, благодаря богу, бодры.

Имея постоянные сношения с туземцами залива Де-Кастри и с возвращающимися через этот залив с тюленьего промысла инородцами реки Амура, промышляющими вдоль берега, к югу от Де-Кастри, я, кроме вышеупомянутых сведений, получил еще следующее:

По карте Крузенштерна, составленной из описи Лаперуза и Браутона, в широте 49° показаны у берега два больших острова; согласно с этим и с Вашими указаниями, первая забота моя была разузнать от туземцев сколь возможно подробнее об этих островах. Из всех объяснений оказалось, что никаких по берегу островов не существует, но что около этой широты должен быть выдающийся в море полуостров с двумя возвышенностями. Лаперуз и Браутон, следовавшие, вероятно, в значительном расстоянии от берега, приняли полуостров за острова. Туземцы сообщили мне, что именно у этого полуострова должен быть закрытый залив, который они называли Хаджи-ту"

Для путешествия к этому заливу Бошняк выменял на топор и материю простую лодку и стал готовить ее к морскому походу: повысили борта, укрепили связи, поставили мачту и из двух простынь сшили парус.

Второго мая Бошняк, гижигинские казаки Парфентьев, Белохвостов и якут Иван Мосеев отплыли из залива Де-Кастри к югу.

Лодка, перегруженная и глубоко сидящая в воде, стала течь через щели фальшбортов. Бошняк пристал к берегу и спрятал часть груза в приметном месте. После этого двинулись дальше, определяя астрономически положение заметных пунктов, устья рек, выдающиеся мысы.

Погода благоприятствовала, на море был штиль. Бесчисленные чайки, бакланы и другие птицы стаями носились вокруг скал. Несколько раз показывались и тюлени.

На третий день пути невдалеке от берега заметили трехмачтовый корабль, стоящий на якоре. На берегу, за отмелью, виднелись берестяные шалаши селения Хой. Пристав к берегу, Бошняк приказал Мосееву и одному из казаков разбить палатку, а сам направился к китобойному вельботу, у которого дежурил матрос. От него Бошняк узнал, что трехмачтовый корабль — китобойное судно, а капитан сейчас на берегу покупает рыбу.

Бошняк послал Парфентьева разыскать капитана и звать его в гости. В палатке устроили стол из ящиков, Белохвостов хлопотал у костра, готовя чай. Вскоре явился капитан китобоя. Бошняк узнал от него о готовящемся плавании американской эскадры к берегам Татарского пролива и далее. Моряк утверждал, что американцы собираются занять здесь бухту для пристанища китобоев и других судов, посещающих эти места. Бошняк на немецком и французском языках написал два объявления о том, что берега до корейской границы, а также остров Сахалин принадлежат России. В общепринятой форме он предлагал учесть это всем иностранцам и передал объявление китобою.

Простившись с ним, Бошняк сейчас же написал обо всем услышанном записку Невельскому и нанял гиляков для скорейшей доставки ее по назначению.

После двадцатидвухдневного опасного путешествия на шлюпке вдоль пустынных скалистых берегов экспедиция при свежем ветре подошла к низменному перешейку, за которым лежали тихие воды обширной гавани. Перетащив шлюпку через перешеек, Бошняк очутился в одной из бухт большого, хорошо защищенного от штормов залива, который он назвал Императорской гаванью[47].

Залив этот, опоясанный отрогами гор, идущими от хребта Сихотэ-Алинь, представлял собою прекрасную стоянку для кораблей всех рангов. Склоны гор, окружающих залив, были покрыты великолепными кедровыми лесами.

Бошняк собрал на берег бухты всех жителей (около 50 человек) и объявил им, что так как вся страна до корейской границы русская, то их и всех жителей, здесь обитающих, он принимает под защиту и покровительство России. Затем он поставил крест и вырезал на нем: "Открыта и названа заливом Императора Николая 1-го, 23 мая. Н. К. Бошняк". Передав жителям объявление упомянутого содержания на русском, немецком и французском языках, Бошняк приказал им предъявлять эту бумагу каждому судну, которое они встретят, а тем более которое придет в гавань.

Тридцатого мая Бошняк вышел из гавани и направился в обратный путь вдоль берега. Провизии оставалось только на три дня, следующие шесть дней пришлось питаться рыбой и ягодами.

Восьмого июня Бошняк прибыл в залив Де-Кастри, а оттуда по распоряжению Невельского отправился в Николаевск.

"Результаты открытий и исследований Н. К. Бошняка были очень важны, писал Невельской об этом плавании. — Он был первым из европейцев, который дал обстоятельные сведения о северном береге Татарского пролива и обнаружил неверность этой части на карте Крузенштерна: он открыл на этом берегу одну из превосходнейших и обширнейших гаваней в мире и узнал, что имеется еще несколько гаваней, чем разрушил сложившееся до того времени мнение, будто бы на всем пространстве этого берега от залива Де-Кастри до корейской границы нет не только ни одной гавани, но даже какой-либо бухты, сколько-нибудь удобной для якорной стоянки, почему берег этот считался опасным и недоступным. Наконец, он разрешил весьма важный вопрос, именно: что жители, обитающие на этом берегу, никогда от Китая зависимы не были и китайской власти не признавали".

В середине мая нарочный из Аяна привез Невельскому предписание генерал-адмирала великого князя Константина Николаевича, в котором говорилось о предполагающемся плавании американских эскадр. Перечислялся состав эскадры и Невельскому предлагалось оказывать им "внимание и приветливость", но быть при этом "благоразумным, осторожным", имея постоянно в виду честь русского флага и проявляя "необходимую проницательность".

Честь русского флага и без напоминания Константина была дорога Невельскому, а "проницательности" у него могли бы призанять сами вершители судеб государства.

Сообщение генерал-адмирала встревожило Геннадия Ивановича, и он немедленно отправил в Де-Кастри мичмана Разградского и трех матросов для содержания там официального военного поста. Разградскому Невельской дал подробную инструкцию, как поступать при встрече с иностранцами. Самое главное — заявлять им о принадлежности края России.

Сильно опасаясь, что американцы, имея превосходство в силах и в возможностях, могут постараться занять залив Хаджи или Де-Кастри, Невельской все же чувствовал облегчение при мысли, что неоспоримое право первенства остается за Россией.

Как хорошо, что он нарушил строжайшее предписание сидеть в Петровском, "не касаясь" Амура! Что было бы, если бы он подчинился? А сейчас в Де-Кастри и Императорской гавани развевается русский флаг. Не так-то просто теперь заставить спустить его.

Необходимо этим же летом занять военным постом Сахалин и бухты южнее залива Хаджи. Гиляки положительно утверждают, что такие бухты есть и что ни Китаю, ни Корее они не принадлежат.


Примечания:



4

Российско-Американская акционерная компания была основана по образцу Ост-Индской официальным рескриптом в 1799 году. Район действия ее был обширен и полномочия огромны. Владения компании находились на многих островах северной части Тихого океана, а также на Аляске и в Калифорнии.

Деятели Российско-Американской компании вписали немало славных страниц в историю русского мореплавания. По инициативе и на средства компании было сделано много замечательных географических открытий мирового значения. В начальный, блестящий период ее существования многие из декабристов являлись акционерами компании и служащими в ее администрации (Рылеев был правителем дел).

За период с 1804 по 1840 год Российско-Американской компанией было снаряжено и совершено 13 кругосветных экспедиций (от Крузенштерна до Зарембо).



45

За зиму от цинги умерло 5 человек.



46

То есть офицеры и нижние чины. Подобного рода отношения между начальниками и подчиненными считаюсь почти преступными с точки зрения николаевских служак.



47

Ныне порт Советская гавань.









Главная | Контакты | Нашёл ошибку | Прислать материал | Добавить в избранное

Все материалы представлены для ознакомления и принадлежат их авторам.