Онлайн библиотека PLAM.RU


Командор Мальтийского ордена

Ордер князя Потемкина контр-адмиралу

графу Войновичу 1790 года марта 14

«Эскадра Каспийского моря должна быть усилена. К находящимся там судам прибавится еще 12 бригантин по чертежу, мною апробированному, а какие предприятия тамо назначаются, о том дам я Вам знать после предписания. Ваше Превосходительство избраны мною для командования на помянутом море по знанию Вашему тамошних вод и по испытанию свойств и образа мест тамошних народов, где по бытности Вашей несумненно распространили в них страх и завели со многими знакомство; извольте туда следовать немедленно. Сверх получаемого по чину Вашему жалованья будут отпускать Вашему Превосходительству столовые деньги».

В сущности, Войновичу предлагалась почетная отставка с хорошей денежной компенсацией. Но ему, боевому флотоводцу, после нескольких лет неустанных забот и волнений, решения сложнейших задач по снаряжению флота и ведению военных операций казалось недостойным в военное время отправляться командовать небольшой второстепенной флотилией в тихих водах Каспийского озера.

Спустя много лет в весьма похожей ситуации окажется главнокомандующий русской армией Барклай-де-Толли. Вступившие в 1812 году в пределы России наполеоновские войска имели подавляющее преимущество перед русскими – бессмысленно было вести даже оборонительную войну. Поэтому Барклай предложил тактику «выжженной земли»: русская армия отступала к Москве, ведя лишь арьергардные бои. Отступление вызвало возмущение во всех слоях русского общества, «нерусского» Барклая-де-Толли обвиняли в предательстве, били стекла его кареты на улице. В конце концов, для успокоения общественности император вынужден был временно сместить Барклая с назначением на его место М.И. Кутузова (но принципиальная стратегическая линия, намеченная Барклаем на начальном этапе Отечественной войны, была Кутузовым сохранена). После оставления Москвы в послании жене от 11 сентября Барклай-де-Толли писал:

«Чем бы дело ни кончилось, я всегда буду убежден, что я делал все необходимое для сохранения государства, и если у Его Величества еще есть армия, способная угрожать врагу разгромом, то это моя заслуга. После многочисленных кровопролитных сражений, которыми я на каждом шагу задерживал врага и нанес ему ощутимые потери, я передал армию князю Кутузову, когда он принял командование, в таком состоянии, что она могла помериться силами со сколь угодно мощным врагом. Я ее передал ему в ту минуту, когда я был исполнен самой твердой решимости ожидать на превосходной позиции атаку врага, и я был уверен, что отобью ее. Если в Бородинском сражении армия не была полностью и окончательно разбита – это моя заслуга, и убеждение в этом будет служить мне утешением до последней минуты жизни».

Князь Потемкин понимал, что если Войновича отправить в отставку, то он, будучи иностранцем, уедет за границу. Поэтому и отправил контр-адмирала на Каспийскую флотилию: а вдруг у нового ставленника Ушакова дела на Черном море не заладятся? Можно будет оперативно вызвать испытанного Войновича обратно. Однако вышло иначе.

Донесение графа Войновича князю Потемкину,

из Херсона, 1790 года марта 20

«Вашей Светлости повеление отправиться мне на Каспийское море честь имел получить, но прибегаю к сродному Вашей Светлости милосердию с покорнейшею просьбою, уважить мою 20-ти летнюю верную и беспорочную службу, повелеть меня отпустить на год с паспортом в дом свой в Триест (49), для призрения старого отца моего при смерти находящегося, да и сам болезнями объят и печалию.

Светлейший Князь, Милостивый Государь! Снизойдите на просьбу несчастливого и того, который навсегда прославляя Ваше имя и милости оказанные, пребудет с высокопочитанием и совершенною преданностию».

В «Месяцеслове с росписью чиновных особ в государстве на лето от Рождества Христова 1791» в разделе «Адмиралтейская коллегия», подразделе «Во флоте черноморском» сказано: «сверх оных (Потемкин, Ушаков, и др.) почитаются в Черноморском флоте контр-адмиралы… Н.С. Мордвинов… Граф Марк Иванович Войнович, орд. св. Геор. 3 клас. св. Влад 4 степ. и св. Анны кавалер; в Триесте».

Из Триеста Марко Иванович послал прошение об отставке, которое вскоре было удовлетворено.

Предложение князя Потемкина

Черноморскому адмиралтейскому правлению, 1791 года июля 23

«Флота Черноморского Контр-Адмирал Граф Войнович, по Высочайшему повелению, по прошению уволен от службы».

Мы можем предположить с достаточной долей вероятности, что с отъездом Марко Иванович поторопился. Как и Николай Мордвинов, спустя полтора года он имел все шансы получить новое высокое назначение.

Но кто мог предвидеть, что очень скоро, в возрасте всего-то 51 года, скончается главнокомандующий Григорий Потемкин и расстановка сил в эшелонах власти изменится?

В Триесте, этом единственном порту союзной России Австрийской империи, в апреле – мае этого года старый боевой товарищ Войновича майор Ламброс Качиони собирал под Андреевским флагом флотилию для операций против турок в Архипелаге: покупал суда, принимал на русскую службу волонтеров, в основном греков, мальтийцев и бокелей. Без сомнения, Войнович и Качиони встречались и обсуждали готовившуюся кампанию.

Но это было далеко не главное: Войнович по приезде в Триест женился на графине Анне Алексиано. И вскоре у них родился сын Владимир. (Согласно семейному преданию, какие-то дети у Марко Войновича были перед тем от азовской казачки. Хорунжий Петр Войнович упоминается в документах по организации Азовского казачества за 1855 год. Живущие ныне в Петербурге Войновичи происходят из этой казачьей линии, самые популярные у них имена, Петр и Александр сменяют друг друга из поколения в поколение.)

Целых пять лет Марко Иванович прожил на Адриатике. Между тем в России Войновича вспоминали. Сразу по окончании войны с турками Екатерина стала готовиться к новому натиску на Оттоманскую империю: речь шла уже о захвате Проливов и Константинополя (50). Екатерина лелеяла мечту о восстановлении на Балканах Греческой империи. Во главе возрожденной империи должен был встать ее внук великий Князь Константин Павлович.

В 1793 году из Балтики на Черное море были переведены 145 офицеров и 2000 матросов. В Николаеве и Херсоне было заложено 50 канонерских лодок и 72 гребных судна. Всего на Черном море насчитывалось уже 19 линейных кораблей, 6 фрегатов и 105 гребных судов, 25 морских лодок казаков. На монетном дворе в Петербурге уже чеканились медали, где на аверсе изображена Екатерина, а на реверсе – горящий Константинополь, падающий минарет с полумесяцем и крест, сияющий в небе.

В январе 1793 года в Херсон прибыл главнокомандующий граф А.В. Суворов. Незадолго перед тем, 10 ноября, Суворов составил «План войны против Турции», где, рассуждая о силе противника, говорил следующее:

«Не следует пренебрегать их морскими силами, как это доказывает взятый у них превосходный корабль «Иоанн Предтеча»; их матросы из христиан очень хороши, и хотя многие Офицеры не отвечают своему назначению, у них тоже имеются [свои] «Сейтали». Тот недостаток, что они устанавливают на палубах своих судов пушки различных калибров, может быть легко исправлен. Неправда, что они боялись нашего флота в пору его детства, и, как Войнович был этому свидетель, во время последних кампаний прошедшей войны они доказали, что они уж и больше не те, что были при Чесме. Вот почему со своей стороны мы должны противопоставить им парусный флот, который мог бы помериться с ними силами и добиться перевеса, чтобы сохранить наш гребной флот и обеспечить безопасность наших берегов от десантов. Это – дело господ Адмиралов».

Но в апреле 1794 года в Варшаве вспыхнул мятеж, быстро распространившийся по всей Польше и Литве. По приказу государыни Суворов был направлен на подавление мятежников. Осуществление «греческого проекта» пришлось отложить. После подавления повстанцев и русско-прусско-австрийского раздела Речи Посполитой на 1797 год была запланирована новая операция по захвату Босфора. Первым шагом по ее реализации было вторжение в 1796 году войск Валериана Зубова в Персию с последующим их продвижением в глубь Анатолии. Императрица в уже цитировавшемся нами манифесте об объявлении войны с Персией сочла нужным припомнить и «оскорбления Графа Войновича». Этот факт можно рассматривать и как косвенное извинение с ее стороны за незаслуженное отстранение героя Фидониси. Однако вскоре Екатерина скончалась, и столь удачно начавшееся мероприятие было свернуто.

В том же, 1796 году Марко Иванович по Высочайшему приглашению вернулся в Россию и был тепло принят новым императором Павлом, наметившим большую программу по восстановлению и развитию флота, пришедшего в упадок. Войнович был назначен командующим Днепровской флотилией и верфей в Херсоне, главного порта Черноморского флота. На верфях начался настоящий бум судостроения: галеры заменялись быстроходными канонерскими лодками, а 60-пушечные корабли намечено было постепенно выводить в резерв и заменять в эскадрах 74–80-пушечными.

В следующем году по Высочайшему повелению Марко Иванович стал членом Черноморского адмиралтейского правления и 23 сентября произведен в вице-адмиралы, а в 1801 году, 14 марта, в адмиралы. К тому же император наградил Войновича орденом Св. Иоанна Иерусалимского и произвел в командоры Мальтийского ордена. (Во время правления Павла I орден Св. Иоанна Иерусалимского стал, по существу, высшим знаком отличия, жалуемым за гражданские и военные заслуги. Пожалование же командорства превосходило по своему значению даже награждение орденом Св. Андрея Первозванного, так как этим выражалось личное благорасположение государя.)

Последние годы службы Марко Иванович занимался образованием и воспитанием молодых моряков. При Екатерине специального мореходного училища для торгового флота на юге не было, и на коммерческих судах служили выпускники училищ военных, тем более что нередко торговые экспедиции осуществлял флот. После вступления на престол Павла I многое в организации флота менялось, в частности, перемены коснулись образования моряков. В 1798 году Комитет образования флота, созданный по повелению императора, посчитал, что в Николаеве морской корпус не нужен, ибо на Балтике офицеров готовят в достаточном количестве, но признал нужным учредить училище для штурманских учеников и учеников корабельной архитектуры.

В августе император утвердил штат училища. Во главе его должен был стоять флагман с капитаном 1-го ранга в качестве помощника. Штурманское училище рассчитывали на 271 воспитанника, кораблестроительное – на 50. В учебном штате должны были состоять профессор математики, преподаватели морского дела и корабельной архитектуры из числа штурманов и корабелов. Кроме специальных морских предметов, теории и практики по специальности, воспитанникам предстояло изучать русский и английский языки, рисование.

Первым директором Черноморских штурманского и корабельной архитектуры училищ назначили адмирала Марко Ивановича Войновича, «известного боевого моряка и исследователя Каспийского моря» (историк А. Соколов). На начало 1801 года в училище насчитывалось 440 учащихся. Воспитанников учили рисованию, черчению, фехтованию, русскому языку. Отлично закончивших выпускали из штурманского училища штурманами с офицерскими рангами, а из училища корабельной архитектуры – в галерные, ластовые и машинные подмастерья в зависимости от успеваемости.

Марко Иванович много занимался обучением и воспитанием молодых моряков, заботился об их благонравии, поощрял успехи, поддерживал тех, кто брался за нелегкий труд перевода, в частности, новейших английских сочинений по морской практике и кораблестроению. Когда лейтенант Юферов в 1801 году перевел «Опытное искусство правления кораблей с показанием правил на основании к усовершенствованию практического вождения оных вообще» Готчинсона, директор Войнович представил его на «Монаршее воззрение». Вскоре переводчик был награжден годовым жалованьем и 250 экземплярами книги, изданной в типографии училища.

Для практических занятий во дворе училища был сооружен фрегат «Денница» с мачтами. В дни празднеств этот фрегат украшали флагами, как боевой корабль.

Не ограничиваясь специальной подготовкой, Войнович организовал в училище театр, в котором воспитанники давали представления для жителей Николаева. Он считал, что театральное зрелище служит «умягчению сердец человеческих и на исправление и назидание нравов и обычаев; а самое упражнение обнаруживает в представляющих сокровенные способности разума и силы…». Спектакли пользовались большим успехом у николаевской публики. Театр просуществовал до 1823 года.

В 1800 году директор Войнович ввел в обиход Золотую и Черную книги. В Золотую книгу заносили имена лучших по успеваемости и прилежанию, а в Черную – неисправимых лентяев и нарушителей дисциплины, «…чтобы имена их да пребыли в училище и флоте незабвенны, в вечной ли чести или к вечному поношению».

Внесенные в Золотую книгу пользовались преимуществами как в училище, так и при выпуске, получали особые аттестаты. Чернокнижников отправляли служить в солдаты, юнги или матросы. Эти книги сохранились надолго, и даже в 1836 году была сделана запись в Черную книгу.

Однако пришло время позаботиться и об образовании своего собственного сына.

«Генваря 25 дня 1803.

Всемилостивейший Государь!

Посвятя себя на службу Вашего Императорского Величества, я предположил посвятить оной сына моего, и потому прилагал всякое старание его к сему приуготовить. Достигнув ныне тринадцатый год, он кроме природного языка, в французском, немецком, италианском и греческом имеет достаточные сведения и говорит свободно; в других науках положил начало. Теперь приспело ему время к приобретению дальнейших познаний, и купно ко вступлению в службу. – А по сему я и осмеливаюсь всеподданнейше просить Ваше Императорское Величество; о помещении его в число Пажей. – Сей корпус, Всемилостивейший Государь, благотворительным Вашим на пользу подданных попечением, приведенный ныне в цветущее состояние, представляет лучшие средства к воспитанию благородного юношества и купно отверзает путь по службе. Удостойте, Всемилостивейший Государь, сына моего определением в сие училище, по неимению ныне вакансии во всем на собственном моем иждивении. – Таковая высочайшая ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА милость, тем утешительнее будет сердцу моему, что имел одного токмо сына; увижу его начинающего служение свое при лице ГОСУДАРЯ ВСЕМИЛОСТИВЕЙШЕГО, чадолюбивого подданных Отца.

(Всемилостивейший Государь)(Вашего Императорского Величества)(верно подданный)(Адмирал Граф Войнович».)

Марко Иванович уволился по собственному желанию в отставку 29 июня 1805 года в Севастополе. Умер адмирал 11 ноября 1807 года в Витебске.









Главная | Контакты | Нашёл ошибку | Прислать материал | Добавить в избранное

Все материалы представлены для ознакомления и принадлежат их авторам.