Онлайн библиотека PLAM.RU


24. Стремопатия

Дело было под утро. Позади торчекозников Семаря-Здрахаря, Шантора Червица, Седайко Стюмчека, Наты Кристаллл и Хельги Ебистоссс маячила полная задвигов, замороков, зашкуров, замутов, отбивания вторяков и отжимания смывок с петухов ужасная винтовая ночь. Поебстись так никому и не удалось, лишь Шантор Червиц поимел некое удовлетворение, не проиграв ни одной партии в шахматы. Лишь однажды, срубившись, он зевнул Хельге Ебистоссс ферзя, но, спохватившись, провел остальную партию так, что загнал себя в пат, чем вызвал приступ ярости Хельги Ебистоссс, которая уже готовилась праздновать победу над голым Шантором Червицем и таким же его королем. Возмущенно фыркая, как наглотавшаяся дыма каннабиса пифия, Хельга Ебистоссс благополучно просрала еще три партии. Получив, в конце концов, детский мат, Хельга Ебистоссс удалилась на кухню, где застремала пытающихся не то поебаться, не то в очередной раз втрескаться Седайко Стюмчека и Нату Кристаллл. Молодежь брызнула друг от друга в разные стороны, а Хельга Ебистоссс нашла заныканный бычок, и гордо прикурив его от плиты, отправилась обратно, мстить интеллектом зарвавшемуся Шантору Червицу. Но тот был уже занят. Доску оккупировал Семарь-Здрахарь.

В обломных чувствах Хельга Ебистоссс отправилась, было в ванную, дабы поотмокать там немного, но, проходя мимо входной двери на хату, вдруг услышала за ней подозрительное шевеление. И страшное подозрение шевельнулось у нее в мозгу: менты!

А какая еще сука будет шебуршиться под дверью в полпятого не то ночи, не то утра?

С распущенным хайером, фурией влетела Хельга Ебистоссс в комнату:

– Тиха! Стрем!

– Что за стрем? – Едва слышным шепотом поинтересовался Семарь-Здрахарь.

– За дверью менты!

– Да, какие менты? Ты гонишь! – Семарь-Здрахарь объявил шах, сам нарвался на вскрытый шах, потерял ферзя и моментально помел позорный линейный мат.

– Даже если не менты, – резонно заметил Шантор Червиц, – срач бы надо убрать.

Он сгреб оставшиеся фигуры с доски, сложил их, с помощью Семаря-Здрахаря, обратно в коробку. Все! Больше шахматы в этой истории не появятся!

– Да, точно говорю! Там менты! – Шипела Хельга Ебистоссс. – Сами подите послушайте!

Семарь-Здрахарь, махнул рукой. Его это не интересовало. Ну, менты, так менты, и хуй бы с ними. А вот Шантор Червиц из всех внутренних органов любил только свои собственные, да и то, не очень, ибо травил их всякими винтами и мульками.

Шантор Червиц на цыпочках подкрался к двери и прислушался. И действительно, за ней слышались чьи-то шаги, кто-то очень тихо переговаривался и, до кучи ко всему этому, он явно различил характерное попискивание ментовской рации.

Основные стремаки обитали на кухне-винтоварне. Осторожно, чтоб не скрипнула ни одна крошка грязи под ногами, Шантор Червиц прокрался на кухню.

– Что там? – Громко осведомился Седайко Стюмчек.

– Менты. Нас пропасли. Сейчас брать будут! – Сообщил Шантор Червиц.

Седайко Стюмчек и Ната Кристаллл, рыдая, бросились друг к другу в объятия. Они познакомились только прошлым вечером, успели проникнуться друг к другу вполне нежными чувствами и вот теперь: Менты: Это значило, что их посадят по сырым камерам, их будут судить, а потом отправят на этап. И они никогда-никогда больше не увидят друг друга. И никогда им не суждено

будет не только что заняться глубоким петтингом с рассуждениями об эзотеричности этого процесса, но и просто поебаться, ибо хуй Седайко Стюмчека сегодня стоять отказывался абсолютно.

– Тихо вы! – Злобно пробулькал Шантор Червиц. – Что суждено – того не миновать! Давайте-ка лучше уберем следы.

– Зачем? – Всхлипнула Ната Кристаллл. – Они и так за нами уже всю ночь наблюдают:

– Как всю ночь? – Поразился Шантор Червиц.

– А вон там, в окне напротив огонечек горел. Красненький. От видеокамеры.

– Пояснил Седайко Стюмчек.

– Видео – еще не доказательство! – Веско произнес Шантор Червиц, хотя в этом и не был совершенно уверен. – Доказательство – наши стремаки.

И он принялся лихорадочно сгребать в целлофановый пакет юзаные баяны с контролем, технические машины, фантики и – от них, и от многочисленных струн –, петухи, банки из-под салюта и прочие мелочи, сопровождающие немудреный быт винтоварни.

Держа в пальцах пузырек с черным, Шантор Червиц никак не мог решиться. То ли кинуть его в мусор, то ли заныкать получше. Так ведь если заныкать, а его найдут – это ж палево! Перкурсор!

Под конец, жадность все же взяла верх, и Шантор Червиц сложил неиспользованные баяны, стендаль и прочий компот в отдельный пакет, который положил на самый край подоконника, чтобы, в случае чего: Чего, чего: Да, того самого!.. :скинуть его с этажа!

Пока Шантор Червиц занимался приборкой, Ната Кристаллл тихо плакала в сортире, Седайко Стюмчек на пару с Хельгой Ебистоссс секли за дверью. В щели видно ничего не было, но подозрительный шум продолжался. Появились какие-то скрипы, шорохи и шипение. Наконец, догадавшись, в чем тут дело, Седайко Стюмчек взглянул в щель на собачку замка. И увидел сверло. Оно медленно-премедленно вращалось, от него бесшумно отпадали металлические стружки и он явственно увидел, что проделана уже добрая половина этой паскудной работы.

Седайко Стюмчек отскочил от двери.

– Это не менты! – Лихорадочно затрясся он. – Это ОМОН! Они замок сверлят бесшумным сверлом. Слышите – смазкой воняет!

– Если это ОМОН, то они любят в окна прыгать. – Сообразила Хельга Ебистоссс.

– Они ж все стекла тут повыбивают!

Когда эта информация дошла до Шантора Червица, а дошла она почти моментально, он тут же распахнул все окна настежь, впустив в хату свежий утренний бриз. Никто, казалось, не обратил на это внимания, лишь Семарь-Здрахарь, возлежащий на диванчике и читающий «Низший пилотаж», прикрыл ноги одеялом.

Хельга Ебистоссс осталась слушать работу бесшумного сверла, а Шантор Червиц собрал всех вокруг себя и принялся давать лихорадочные наставления:

– Здесь никто не варил! Мы все ходили на Лубу, там нашли варщика, кто он, откуда, как зовут – никто не знает! Он нас прямо там втрескал и мы пошли сюда. Если на допросе все будем гнать одно и то же – ну, помудохают малость – и все. Отпустят. Тогда против нас ничего не будет. А ежели кто сломается – ему и пришьют и варку, и организацию притона, и еще сто бочек арестантов и три кило хмурого.

Прискакала перевзбудораженная Хельга Ебистоссс:

– Они начали домкратами дверь отжимать! – Заскрипела она. – Еще пять минут – и все! Брать будут!

Ей повторили то, что надо будет говорить на допросе и она, охнув, помчалась на кухню. Пакет со стремаками полетел в окно. Через несколько секунд

выяснилось, что то были не стремаки, а лаборатория. Шантор Червиц, обнаруживший сей прискорбный факт, отправил следом и кучу баянов с контролем и прочие причиндалы винтоварения и –потребления.

Он и Хельга Ебистоссс высунулись в окно. Пакеты мирно лежали на травке под деревьями. Никто к ним не бежал, дабы выпотрошить содержимое, снять отчепятки пальцев и проанализировать их на наличие наркотика.

– Они сказали – минутная готовность! – Ворвался на кухню Седайко Стюмчек. Он нашел Нату Кристаллл, выволок ее в комнату, вытер слезы и положил на пол лицом вниз, заставив скрестить руки на затылке.

– Не шевелись! – Приказал он и, умостившись рядом, сам принял такую позу.

Шантор Червиц, перепрыгивая через их тела, заметался по квартире, выискивая не найденное доселе палево. Такового оказалось преизбыточно: фантики от баянов, гаражи от струн, сами струны с контролем. Нашелся даже пузырь с отработкой красного.

Все это пулеметной очередью отправлялось за окно.

Но прошла минута. Больше чем минута. Больше, чем даже пять минут, а никто так и не собирался штурмовать этот флэт.

Ната Кристаллл и Седайко Стюмчек замерзли на продуваемом полу.

– Ну, скоро они? – Жалобно поинтересовалась Ната Кристаллл.

Семарь-Здрахарь отложил книжку:

– Если уж там ОМОН, то лучше сдаться самим!

Он резко встал и, отодвинув прильнувшую ухом к входной двери Хельгу Ебистоссс, открыл замок и распахнул дверь.

Все охнули.

За дверью никого не оказалось.

Вообще никого. Ни ментов, ни ОМОНа, ни ОНОНа, ни одной живой души.

Шантор Червиц, как был, в тапочках, сбегал за стрем-пакетами, приволок их.

Тут же пошла работа по выбиванию очередной партии вторяков… Варке странного вида киселя, что получился вместо сияющих кристаллов…

А Семарь-Здрахарь сел играть в шахматы сам с собой.

Помните, я обещал, что шахмат больше не будет? Я обманул!

Но не это важно, а то, что история эта, на самом деле имеет продолжение и не одно. Раньше главными героями были мужики, но, что поделать, теперь будет героиня…

С тех пор Хельга Ебистоссс, как ширнется, на отходняках все время стала ловить стремопатию про ОМОН. А трескалась она частенько, и поэтому глюкой ОМОН стал ей как родной. Она понимала, что это глюки, и поэтому, когда, услышав за дверью глюкое шевеление, она, по методу Семаря-Здрахаря, резко открывала ее, и там никого не было, Хельга Ебистоссс испытывала чувства сродни приходу или оргазму. Но в одну преомерзительнейшую ночь для нее стало настоящим потрясением, когда вместо пустоты за дверью она увидела живую пару удивленно смотрящих на нее ментов.









Главная | Контакты | Нашёл ошибку | Прислать материал | Добавить в избранное

Все материалы представлены для ознакомления и принадлежат их авторам.