• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Если первой обязанностью вс?хъ добросов?стныхъ и активныхъ эволюціонистовъ является познаніе окружающаго ихъ общества, для котораго они создаютъ теорію преобразованія, то вторая ихъ обязанность заключается въ томъ, чтобъ отдать себ? отчетъ въ своемъ революціонномъ идеал?. Изученіе посл?дняго должно быть т?мъ бол?е тщательнымъ, что этотъ идеалъ обнимаетъ будущее во всей его полнот?, ибо друзья и враги, вс? знаютъ, что д?ло идетъ уже не о большихъ частичныхъ революціяхъ, а объ одной общей революціи, которая преобразуетъ все общество, во вс?хъ его проявленіяхъ.

Сами условія жизни диктуютъ намъ наше главное пожеланіе. Крики и жалобы, раздающіеся изъ деревенскихъ хижинъ, изъ подземелій, погребовъ и чердаковъ въ городахъ постоянно напоминаетъ намъ: «хл?ба! хл?ба!» Вс? другія соображенія подавлены этимъ коллективнымъ выраженіемъ насущн?йшей нужды всякаго живого существа. Такъ какъ самое существованіе немыслимо безъ удовлетворенія этой инстинктивной потребности въ пищ?, то нужно ее удовлетворить во что бы то ни стало, не д?лая ни для кого исключеній, ибо невозможно разд?лить общество на такія дв? части, изъ которыхъ одна лишена была бы права на существованіе «Хл?ба! Хл?ба!» Этотъ крикъ долженъ быть понятъ въ самомъ широкомъ см?сл?, т. е. что нужно требовать для вс?хъ людей не только пищи но и удовлетворенія вс?хъ его другихъ потребностей, которыя дадутъ ему возможность всесторонняго физическаго и духовнаго развитія. По выраженію одного крупнаго капиталиста, который говорилъ о себ?, что его мучаютъ особенно вопросы о справедливости, «нужно сд?лать равной точку отправленія для вс?хъ, кто вступаетъ въ борьбу за существованіе». Часто спрашиваешь себя, какимъ образомъ эти полуголодные, которыхъ такъ много у насъ, сум?ли въ продолженіи столькихъ в?ковъ, и продолжаютъ еще теперь, поб?ждать въ себ? эти страстные порывы голода, которые они должны ощущать, какъ они сум?ли пріучить себя безъ протеста къ систематическому обезсиливанію организма и самоотреченію. Исторія прошлаго объясняетъ намъ это. Д?ло въ томъ, что въ эпоху примитивной изолированности челов?ка, когда малочисленныя семьи или племена, принуждены были преодол?вать громадныя затрудненія въ борьб? за существованіе, и еще не ум?ли пользоваться помощью, которую даетъ челов?ческая солидарность, часто случалось даже въ жизни одного покол?нія, что средствъ къ существованію не хватало на удовлетвореніе вс?хъ членовъ данной группы. А въ такихъ случаяхъ что оставалось имъ д?лать, если не безропотно подчиняться необходимости и пріучать себя по м?р? возможности, поддерживать свое существованіе, питаясь травами или древесной корой, переносить долгія голодовки, въ ожиданіи, что въ р?кахъ снова появится въ изобиліи рыба, въ л?сахъ — дичь или, что скудная почва все-же выроститъ новую жатву.

Такъ пріучались неимущіе къ голоду. Т? изъ нихъ, которые меланхолично бродятъ передъ открытыми форточками кухонъ, пом?щающихся въ подвальныхъ этажахъ, изъ которыхъ несется раздражающій пріятный запахъ, предъ роскошными выставками мясныхъ и фруктовыхъ магазиновъ и ресторановъ — это люди, которыхъ воспитала насл?дственность: они безсознательно подчиняются морали отреченія. Эта мораль была ум?стна въ эпоху, когда люди были игрушкой въ рукахъ сл?пой судьбы, но совершенно непригодна теперь въ в?къ чрезм?рнаго обилія богатствъ, и для людей, которые пишутъ на ст?нахъ слово «братство» и кичатся своей благотворительностью. И все же количество несчастныхъ, дерзающихъ протянуть руку, чтобы взять выставленную на показъ прохожимъ пищу, очень незначительно: такъ сильное физическое ослабленіе, порожденное голодомъ парализируетъ волю, отнимаетъ почти всякую энергію, даже инстинктивную.

Къ тому же современная «юстиціа» караетъ воровство куска хл?ба значительно строже, ч?мъ древніе законы. Взв?шивая на своихъ в?сахъ украденный кусокъ пирога, современная, ?емида находитъ что онъ стоитъ ц?лаго года тюрьмы.

«Б?дные всегда будутъ съ вами» — любятъ повторять сытые счастливцы, особенно т?, которые хорошо знаютъ священное писаніе и любятъ принимать меланхолическій и страдающій виды. «Б?дные всегда будутъ съ вами» — слова эти, утверждаютъ они, сказаны Богомъ и они ихъ повторяютъ, закатывая глаза и какимъ то особеннымъ голосомъ, чтобы придать имъ больше торжественности. И потому, что слова эти были названы божественными, сами б?дняки во времена ихъ духовной б?дности в?рили въ безсиліе вс?хъ своихъ попытокъ достигнуть лучшей доли: чувствуя себя погибшими въ этомъ мір?, они съ надеждой взирали на міръ загробный, — «быть можетъ въ этомъ мір? слезъ мы умремъ съ голоду, но за то тамъ, въ царств? божіемъ, въ этомъ лучезарномъ раю, гд? солнечное сіяніе будетъ окружать ваше чело, а млечный путь будетъ служить намъ ковромъ, тамъ не будетъ уже нужды въ пищ? и мы будемъ испытывать радость отъ того, что злые богачи, навсегда обреченные на голодъ, будутъ оглашать воздухъ своими воплями». Теперь уже очень немного несчастныхъ, дающихъ себя дурачить подобными мечтами, большинство же, ставъ бол?е благоразумными, направили свое вниманіе на хл?бъ земной, поддерживающій его матеріальную жизнь, питающій кровь и т?ло; они желаютъ получить свою часть, ув?ренные, что ихъ желанія законны въ виду обилія земныхъ богатствъ; религіозныя галлюцинаціи, старательно поддерживаемыя заинтересованными священниками, не въ силахъ отвратить голодныхъ даже считающихъ себя христіанами, отъ борьбы за право на хл?бъ насущный, за которымъ еще недавно обращались къ капризной милости «отца, иже на небеси». Политическая экономія, претендующая на званіе науки, унасл?довала отъ религіи пропов?дь неизб?жности нищеты; она утверждаетъ, что смерть несчастныхъ отъ голода совс?мъ не ложится позоромъ на все общество. Когда видишь съ одной стороны толпы голодныхъ, а съ другой кучку привиллегированныхъ, которые ?дятъ въ свое удовольствіе и наряжаются по своей фантазіи, нужно быть черезъ чуръ наивными, чтобы в?рить, что иначе и быть не можетъ. Правда, что въ благодатные годы, можно было бы брать изъ массы избытковъ, а въ голодные — люди могли бы придти къ соглашенію и разд?лить необходимое между вс?ми равном?рно, но такой образъ д?йствія предполагаетъ существованіе общества людей, т?сно связанныхъ между собой узами братской солидарности. Но такъ какъ такой коммунизмъ является еще невозможнымъ, наивный б?днякъ, который безсознательно в?ритъ ув?реніямъ ученыхъ экономистовъ, что земныхъ благъ не хватитъ для вс?хъ, долженъ сл?довательно мириться безъ протеста со своимъ несчастіемъ.

На ряду съ жрецами экономической науки, жертвы дурного соціальнаго строя повторяютъ и толкуютъ каждый по своему ужасный «законъ Мальтуса» — «Б?днякъ — лишній на жизненномъ пиру» — законъ, который протестантскій пасторъ формулировалъ почти в?къ тому назадъ, какъ математическую аксіому и который казалось, заключалъ челов?ческое общество въ чудовищныя челюсти своего страшнаго силлогизма: б?днякъ повторяетъ меланхолически, что для него «н?тъ м?ста на жизненномъ пиру». А знаменитый экономистъ, хотя и добрякъ въ частной жизни, придалъ лишь новую силу этому горькому выводу, подтверждая его ц?лымъ рядомъ доказательствъ якобы математической точности: населеніе, говоритъ онъ, удваивается обыкновенно каждые 25 л?тъ, тогда какъ средства къ существованію растутъ въ мен?е быстрой пропорціи, обрекая такимъ образомъ на уничтоженіе лишнихъ индивидовъ. Что же сов?туютъ д?лать Мальтусъ и его посл?дователи для того, чтобы избавить челов?чество отъ періодическихъ б?дствій, какъ голодъ, нищета и заразныя бол?зни? Конечно, нельзя требовать отъ б?дныхъ, чтобы они добровольно согласились избавить землю отъ своего присутствія и принесли бы себя жертву богу «здравой политикоэкономической науки», но имъ просто сов?туютъ по крайней м?р? отказаться отъ радостей семейной жизни: не нужно ни женъ, ни д?тей.

Вотъ какое «нравственное воздержаніе» пропов?дуютъ они и уб?ждаютъ разумныхъ рабочихъ ему сл?довать. Многочисленное потомство должно быть только роскошью, которую могутъ позволить себ? одни привиллегированные; въ этомъ вся мораль ихъ политической экономіи.

А если неблагоразумные б?дняки, вопреки ув?щаніямъ ученыхъ профессоровъ не хотятъ употреблять предупреждающихъ появленіе потомства средствъ, то природа сама беретъ на себя заботу объ уничтоженіи излишняго потомства, и уничтоженіе это происходитъ въ нашемъ обществ? въ безконечно большемъ масштаб?, ч?мъ то могли бы представить себ? самые закосн?лые пессимисты. Не тысячъ, а милліоновъ жизней требуетъ уже ежегодно богъ Мальтуса. Можно легко сд?лать приблизительный подсчетъ т?хъ, которыхъ экономическая судьба приговорила къ смерти съ того дня, какъ безсердечный теологъ обнародовалъ свой мнимый «законъ», который къ несчастію, наше соціальное настроеніе сд?лало в?рнымъ для нашей эпохи. Въ продолженіи этого в?ка три покол?нія см?нили другъ друга въ Европ? и, если обратиться къ статистическимъ даннымъ смертности, то можно констатировать, что средняя продолжительность жизни богатыхъ (наприм?ръ лицъ, населяющихъ хорошо устроенные роскошные кварталы Лондона, Парижа, Берлина) будетъ отъ 60 до 70 л?тъ, хотя эти люди, всл?дствіе своего привиллегированнаго положенія, едва ли могутъ быть образцами нормальнаго образа жизни, такъ какъ «великосв?тская жизнь» всячески развращаетъ и портитъ ихъ: но чистый воздухъ, прекрасное питаніе, постоянная возможность м?нять свое м?сто жизни и свои занятія постоянно возвращаетъ имъ растрату силъ и обновляетъ ихъ организмъ, въ то время какъ люди, принужденные работать ради куска хл?ба, заран?е осуждены на смерть въ Европейскихъ странахъ въ возраст? между 20—40 годами, т. е. въ среднемъ на тридцатомъ году жизни. Это значитъ, что они живутъ только половину того времени, какое могли бы прожить, если бы были свободны, и могли бы по желанію выбирать себ? м?сто жительства и занятіе. Они умираютъ какъ разъ въ тотъ моментъ, когда ихъ жизнь должна бы быть наибол?е полной и интенсивной; и ежегодно подсчитываемое число смертей по крайней м?р? вдвое больше того, ч?мъ должно бы быть въ обществ? равныхъ.

Итакъ, годовая смертность Европы достигаетъ 12 милліоновъ челов?къ, и можно съ ув?ренностью утверждать, что 6 милліоновъ изъ нихъ были жертвами т?хъ соціальныхъ условій, которыя царствуютъ въ нашей варварской сред?; 6 милліоновъ жителей погибло всл?дствіе недостатка въ чистомъ воздух?, здоровой пищ?, отсутствія гигіеническихъ условій и дурной организаціи труда. И вотъ, сочтите вс? жертвы, погибшія съ того времени, какъ Мальтусъ произнесъ свою надгробную р?чь надъ милліонами обреченныхъ на гекатомбы. Разв? не правда, что ц?лая половина такъ называемаго цивилизованнаго челов?чества составляется изъ людей, которыхъ не приглашали на общественный пиръ, людей, занимающихъ на немъ м?сто лишь на короткое время и осужденныхъ умереть со стиснутыми отъ неудовлетвореннаго голода челюстями? Смерть предс?дательствуетъ на этомъ пиру, устраняя своимъ жезломъ опоздавшихъ. На выставкахъ намъ показываютъ удивительные «пріемники», въ которыхъ прим?нены вс? законы физики, вс? наши познанія физіологіи, вс? средства технической изобр?тательности, чтобы сд?лать жизнеспособными семи, даже шестим?сячныхъ выкидышей. И эти выкидыши выживаютъ, кр?пнутъ и становятся здоровыми, полными малютками, предметомъ материнской гордости и славы своего спасителя. Но спасая такимъ образомъ отъ смерти малютокъ, казалось бы, самой природой приговоренныхъ къ ней, одновременно съ т?мъ отдаютъ ей въ жертвы милліоны жизнеспособныхъ д?тей, родившихся при самыхъ благопріятныхъ физическихъ условіяхъ. Въ Неаполитанскомъ уб?жищ? для подкидышей, по сухому оффиціальному отчету попечительства изъ 950 принятыхъ д?тей выжило только трое. Итакъ положеніе ужасно, но уже совершилась глубокая эволюція, предв?щающая недалекую революцію. Эта эволюція состоитъ въ томъ, что экономическая «наука», пропов?дующая недостатокъ жизненныхъ благъ и неизб?жную смерть вс?хъ недостаточныхъ, оказалась ложной. Страдающее челов?чество, в?рившее въ свою неизб?жную нищету, познало теперь, что оно богато, что его идеалъ: «хл?ба для вс?хъ» — не утопія. Земля достаточно велика, чтобы на ней хватило м?ста для вс?хъ, она достаточно богата, чтобы вс?мь дать средства къ существованію. Она можетъ дать достаточно обильный урожай волокнистыхъ растеній, чтобы одежды хватило на вс?хъ; въ ней достаточно камня и глины, чтобы вс? им?ли жилища — таковъ экономическій фактъ въ своемъ прост?йшемъ выраженіи. Земля не только можетъ произвести достаточно пищевыхъ и другихъ средствъ для поддержанія существованія населяющихъ ее людей, но она могла бы удовлетворить даже вдвое увеличившееся потребленіе и даже безъ приложенія научныхъ методовъ, опирающихся на изсл?дованія по химіи, физик?, минералогіи в механик?. Въ великой семь? челов?чества голодъ не только не можетъ быть результатомъ коллективнаго преступленія, онъ является абсурдомъ еще и потому, что средствъ къ существованію неизм?римо больше, ч?мъ сколько ихъ нужно для потребленія. Недостатокъ современнаго способа распред?ленія земныхъ благъ, которыми руководитъ индивидуальный капризъ отд?льныхъ личностей и безумная конкуренція спекуляторовъ и коммерсантовъ, состоитъ въ томъ, что ц?ны на средства существованія повышаются, что они отнимаются у т?хъ, которые производять ихъ и должны бы были влад?ть ими по праву, и продаются т?мъ, которые могутъ заплатить за нихъ дорого! но въ этомъ безпрестанномъ движеніи продукты и товары непроизводительно тратятся, портятся и теряются. И несчастные, нуждающіеся, проходящіе мимо громадныхъ складовъ этихъ товаровъ, знаютъ это. Н?тъ недостатка ни въ теплой одежд?, которая могла бы покрыть ихъ голыя плечи, ни въ кр?пкихъ сапогахъ для ихъ босыхъ ногъ, ни въ питательныхъ вкусныхъ фруктахъ и напиткахъ для поддержанія ихъ силъ, — все это им?ется въ громадномъ излишк?, но пока они бродятъ вокругъ этихъ складовъ, бросая голодные взгляды, собственникъ-купецъ ищетъ способы повысить ц?ны своихъ товаровъ, а въ случа? нужды даже уменьшить ихъ количество. Какъ бы то ни было, но фактъ на лицо — продуктовъ всегда больше, ч?мъ нужно. И почему же господа экономисты не начинаютъ своихъ учебниковъ съ признанія этого капитальной важности факта, доказываемаго статистикой? Зач?мъ должны мы революціонеры имъ указывать на это? Ч?мъ объяснить, что необразованные рабочіе посл? долгаго трудового дня, только изъ разговоровъ другъ съ другомъ, знаютъ объ этомъ гораздо больше и лучше патентованныхъ профессоровъ и ревностныхъ учениковъ школы соціальныхъ и политическихъ наукъ? Не сл?дуетъ ли изъ этого сд?лать выводъ, что любовь посл?днихъ къ наук? не вполн? искренна? Такъ какъ современное состояніе экономической науки вполн? оправдываетъ наше требованіе хл?ба для вс?хъ, то остается узнать: оправдываетъ ли оно и наше другое требованіе — свободы для вс?хъ. «Не единымъ хл?бомъ живъ будетъ челов?къ», говоритъ древнее изр?ченіе, которое перестанетъ быть истиной разв? только въ томъ случа?, если челов?къ будетъ регрессировать и опустится до чисто животнаго состоянія.

Но въ чемъ состоитъ эта духовная пища, необходимая челов?ку, на ряду съ матеріальной? Конечно, церковь скажетъ, что таковой пищей служитъ «Евангеліе», а государство напоминаетъ, что это «повиновеніе закону». Но пища, которая д?йствительно питаетъ и развиваетъ умственныя и нравственныя силы челов?ка, есть то познаніе «добра и зла», которое еврейская легенда, а за ней и вс? религіи происшедшія отъ іудейской, запрещаютъ намъ, какъ ядовитый плодъ, который, какъ проклятіе, поражаетъ вс?хъ и вліяніе котораго простирается даже «до третьяго покол?нія» того, кто вкусилъ отъ него. Знаніе! — преступленіе по ученію церкви, преступленіе и съ точки зр?нія государства, какъ бы ни старались маскировать это теперь священники и агенты правительства, которые противъ воли, можетъ быть, вкусили отъ этой ереси? А между т?мъ знаніе есть первая главная доброд?тель свободной личности, которая захот?ла освободиться отъ всякаго божескаго и челов?ческаго авторитета: она одинаково отказывается слушать т?хъ, которые во имя «Высшаго Разума» узурпируютъ въ свою пользу право мыслить и говорить за другихъ и т?хъ, которые во имя государства предписываютъ законами опред?ленный гнетъ, вн?шнее поведеніе, регламентированное разъ на всегда. И такой челов?къ, желающій свободно развиться, долженъ встать какъ разъ на противоположную точку зр?нія, ч?мъ та, которую ему рекомендуетъ церковь и государство: онъ долженъ свободно и независимо мыслить и д?йствовать. Это является непрем?ннымъ условіемъ всякаго прогресса. «Свободно мыслить, говорить и д?йствовать»! — идеалъ будущаго общества въ отличіе отъ современнаго, котораго оно будетъ все-таки лишь логическимъ продолженіемъ, выражается ясно въ этомъ пожеланіи свободно мыслить. И съ первыхъ шаговъ эволюціонистъ, превратившись въ революціонера, долженъ освобождаться отъ всякой догматической церкви, отъ всякаго общественнаго принужденія, отъ всякой политической правительственной власти съ обязательной регламентаціей для подчиненныхъ ей, отъ всякой ассоціаціи публичной или тайной, въ которой всякій членъ подъ страхомъ оказаться изм?нникомъ долженъ подписаться подъ общепринятымъ лозунгомъ. Не нужно больше ни конгрегацій, запрещающихъ т? или другія книги, не нужно царей и принцевъ, требующихъ присяги, ни полководцевъ, требующихъ в?рности знамени, ни министра народнаго просв?щенія, предписывающаго правила преподаванія и указывающаго книги и даже страницы въ нихъ, которымъ учитель долженъ научить учениковъ, не нужно исполнительнаго комитета, который распоряжается пропускомъ пос?тителей у входа въ народные дома. Не нужно и судей, которые заставляютъ свид?теля давать см?шную и ложную присягу въ томъ, что будутъ говорить только правду, и которая сама по себ? является уже ложью. Н?тъ надобности въ начальств?, какого бы рода оно ни было, чиновникъ ли, школьный учитель, членъ клерикальнаго или соціалистическаго комитета, хозяинъ или отецъ семейства, который бы вообще требовалъ повиновенія. А свобода слова? а свобода д?йствій? Разв? это не прямое и логическое посл?дствіе свободы мысли? Слово в?дъ только мысль, облеченная въ звуки или буквы, д?йствіе же — мысль выполненная. Нашъ идеалъ состоитъ сл?довательно въ требованіи для всякаго челов?ка полной абсолютной свободы выражать свои мысли во всемъ — въ наук?, политик?, морали безъ другихъ ограниченій, кром? уваженія къ другой личности; онъ требуетъ также права д?йствовать по своему усмотр?нію «д?лать, что хочешь», согласуя, конечно, свою волю съ волей другихъ людей во всякомъ коллективномъ труд?, такъ какъ его собственная свобода не можетъ быть ограничена такимъ союзомъ, а напротивъ увеличивается, благодаря сил? коллективной воли. Само собой разум?ется, что эта абсолютная свобода мысли, слова и д?йствій не совм?стима съ сохраненіемъ учрежденій, которыя ограничиваютъ свободную мысль и ставятъ преграды свободному слову, въ самыхъ категорическихъ формахъ и заставляютъ рабочаго, оставшагося безъ работы, скор?е умереть съ голоду, ч?мъ нарушить священное право собственности. Консерваторы не ошиблись, называя вообще вс?хъ «революціонеровъ» врагами «религіи, семьи и собственности». Да, анархисты, не признаютъ авторитетовъ догмата и сверхестественное вм?шательство въ нашу жизнь, и въ этомъ смысл?, въ борьб? за свой идеалъ братства и солидарности, они враги религіи. Да они хотятъ уничтожить брачный торгъ и защищаютъ свободный союзъ половъ, основанный на взаимной любви, уваженіи къ самому себ? и къ челов?ческому достоинству другого, и въ этомъ смысл?, какъ бы они не любили и не были преданы т?мъ, съ которыми соединили свою жизнь, они являются врагами семьи. Да, они хотятъ уничтожить несправедливый захватъ земли и ея благъ, чтобы ими могли пользоваться вс? и въ этомъ смысл?, пресл?дуя лишь одну ц?ль — гарантировать вс?мъ право пользованія плодами земли, они являются и врагами собственности.

Конечно, мы любимъ и хотимъ мира: нашъ идеалъ — гармоничное согласіе между вс?ми людьми, но вокругъ насъ кипитъ безпощадная война, которую мы видимъ еще и впереди, ибо въ безконечной сложности условій, составляющихъ челов?ческую жизнь, даже стремленіе ихъ къ миру сопровождается безпощадной войной. «Мое царство не отъ міра сего», говорилъ Сынъ Челов?ческій и однако, онъ тоже принесъ мечъ и готовилъ раздоръ между сыномъ и отцомъ, дочерью и матерью. Всякое уб?жденіе, даже наихудшее им?етъ своихъ защитниковъ, которыхъ должно считать искренними, но симпатія и уваженіе, которыя они могутъ заслуживать, не должны препятствовать революціонеру бороться съ ними со всей энергіей, на какую онъ только способенъ.