Онлайн библиотека PLAM.RU


12

Но что все футбол да хоккей? А русский хоккей, любимый всеми, кто связан с футболом! А Куц, Болотников, Тер-Ованесян, а прежде – Знаменские, Попов, Ванин! Их бег или прыжки стоят перед глазами. А та, годами недостижимая высота – 2 метра, которая, как звуковой барьер, вдруг была преодолена резко, свободно, многими. Поразительный прогресс Степанова, Кашкарова, Шавлакадзе! И явление Брумеля. Результаты росли неправдоподобно, и мы понимали, что это будет продолжаться. Я присутствовал при установлении Брумелем трех мировых рекордов, в том числе и последнего – 228 см.

Прыжки в высоту – один из самых удивительных видов легкой атлетики. Конечно, поражают воображение и прыжки с шестом благодаря своему головокружительному, под 6 метров, уровню. Однако бурный рост результатов связан там не только с техникой владения снарядом, но и с самим снарядом, с самой техникой. Бамбуковые, металлические или изготовленные из новейших пластмасс шесты, сгибаясь в дугу, поразному бросают вверх спортсмена.

Здесь же может варьироваться лишь техника непосредственно прыжка.

На высоте 228 опять наступила длительная, на несколько лет, заминка. Рекорд застыл, законсервировался. Брумель при мотоциклетной прогулке получил тяжелый перелом ноги, остальные явно не были готовы.

И тут появилось нечто неожиданное. Американец Фосбюри избрал новый стиль прыжка – Фосбюрифлоп. Поначалу стиль производил несерьезное впечатление циркового аттракциона: разбег по кривой и прыжок спиной к планке. Стали говорить, что это опасно, что новинку следует запретить. Но Фосбюри выигрывал, и началось повальное увлечение новым стилем. Казалось, что старый способ – перекидной – уходит в прошлое. Тем более что рекорд Брумеля был наконец побит, а затем быстро доведен Стоунзом (США) до 231 см. Распространился «флоп» и у нас, и в июне 1977 года Александр Григорьев наконец устанавливает новый рекорд СССР и Европы – 230. В мире оказалось несколько атлетов, способных поднять планку еще выше. И уже в начале июля – сообщение: «Советский спортсмен установил новый рекорд мира»… Григорьев? Нет. Им стал известный лишь специалистам восемнадцатилетний Владимир Ященко. В американском городе Ричмонде на матче юниоров СССР и США он с первой попытки взял высоту 233 см!

И опять хочется сказать об уникальности этого вида – прыжков в высоту. Во всех видах спорта, где участникам дается определенное количество попыток, – будь то метания, штанга, прыжки в длину или тройным, или на лыжах с трамплина, или с вышки в воду и т. д., число этих попыток строго ограничено.

Здесь, казалось бы, тоже. Но на самом деле три попытки предоставляются на преодоление каждой высоты. Взял очередную, планка поднимается – и опять три попытки. Теоретически – до бесконечности. Таким образом, даже победитель в конце концов сбивает планку, и у него не может не остаться оттенка неудовлетворенности.

Владимир Ященко взял рекордную высоту легко, свободно, с большим запасом. Но кинулись поздравлять, качать, затискали, сбили с ритма. Да и сам, конечно, был ошеломлен. Шутки ли – рекордсмен мира! 235 – он уже не взял.

Характерно, что Яшенко прыгает отечественным перекидным стилем. Да и представители ГДР Байльшмидт (231) и мировая рекордсменка Аккерман (200!) – перекидным тоже. Испытанный старый стиль вновь вышел вперед. Соперничество не только спортсменов, но и стилей сулит в будущем немало интересного.

В июле 1957 года Юрий Степанов установил новый мировой рекорд в прыжках в высоту – 2 метра 16 сантиметров. За двадцать прошедших с той поры лет планка поднялась на 17 сантиметров. Много это или мало? Чувствуется, однако, что очередная мертвая точка еще не наступила и рекорд мира будет в ближайшее время перекрыт.

А коньки, а лыжи! Как прекрасно смотрятся лыжные соревнования теперь и по телевидению, когда камеры установлены на разных отрезках, и мы можем следить за ходом гонки и видеть одновременно заснеженный лес, лиловые лыжни, яркие костюмы зрителей.

Я чувствую, что мой перечень превращается в список для игры в «Спортлото», и останавливаю себя.

В Союзе писателей одно время работала так называемая Комиссия по спортивной литературе. Возглавлял ее Лев Кассиль, а входили писатели, любящие спорт и хотя бы изредка о нем пищущие. Обсуждали книги о спорте, встречались с чемпионами, журналистами. Как-то возникла идея составить антологию стихов о спорте. Я даже взялся быть ее редактором, а помогать мне обещали М. Луконин, С. Куняев, О. Дмитриев. Но не выгорело дело: не нашлось издателя. А поразительно яркая возникала панорама: спорт, его дух и облик в отечественной поэзии.

Любопытно: у русских поэтов XIX века почти нет стихов о спорте. Пушкин и здесь новатор – с него и следовало бы начать.

На статую играющего в свайку

Юноша, полный красы, напряженья, усилия чуждый,
Строен, легок и могуч, – тешится быстрой игрой!
Вот и товарищ тебе, дискобол! Он достоин, клянуся,
Дружно обнявшись с тобой, после игры отдыхать.

Да, действительно, товарищ дискобола. Ведь играющий в свайку, по сути дела, копьеметатель.

И еще одно, тоже выполненное гекзаметром, пушкинское четверостишие:

На статую играющего в бабки

Юноша трижды шагнул, наклонился, рукой о колено
Бодро оперся, другой поднял меткую кость.
Вот уж прицелился… прочь! раздайся, народ любопытный,
Врозь расступись; не мешай русской удалой игре.

Зато в поэзии XX века выбор большой. Спорт входит в жизнь все заметнее.

В начале предлагаемых заметок я упоминал об употребляющихся на некоторых состязаниях счетчиках времени, грозно показывающих не сколько прошло, а сколько осталось до конца. Глянул – и все ясно. А если бы так в жизни?

Но есть еще другое понятие в спорте – чистое время. Неигровое не считается: как только игра остановлена – а останавливают часто, – выключают и секундомеры. Таким образом, продолжительность хоккейного матча бывает вдвое больше продолжительности самой игры. И всякий раз я воспринимаю это как деликатное напоминание о бесцельно потраченном времени в своей жизни, где, увы, остановок нет – все идет в счет.

Вот и пора ставить точку. Но что это – записки, дневник? Желание объясниться с носителями одних только интеллектуальных интересов? Отдаленный, но вполне реальный гул московской Олимпиады, вызывающий встречное чувство? Или это – воспоминание о моей молодости, часть моей жизни, о чем я не могу не сказать? Потому что спорт – не массовый психоз, не средство отвлечься от более важного и насущного, а одно из прекрасных проявлений человеческого духа.

1977









Главная | Контакты | Нашёл ошибку | Прислать материал | Добавить в избранное

Все материалы представлены для ознакомления и принадлежат их авторам.