• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

В конце лета 1943 г. начальник ЦШПД П.К. Пономаренко и сотрудники его аппарата решили внимательно изучить обстановку в бывшей «Дружине». Пантелеймону Кондратьевичу не терпелось узнать, могут ли вчерашние эсэсовские каратели быть надежными товарищами советских патриотов. Соединением Родионова живо интересовались и органы государственной безопасности, ведь часть личного состава «Дружины» обучалась в диверсионных школах СС и могла обладать важной информацией. Планировалось также подвергнуть всех солдат и офицеров процедуре фильтрации и выявить вражескую агентуру.

Для решения этих задач была сформирована рабочая группа. Возглавил ее секретарь Минского подпольного обкома КП(б) Б, уполномоченный ЦК КП(б) Б и БШПД по Борисовско-Бегомльской зоне подполковник Р.Н. Мачульский. 19 августа 1943 г. его вызвали в ЦК Компартии Белоруссии на встречу с Пономаренко. Цель, ради которой Мачульский летел на оккупированную территорию, заключалась в укреплении партизанского соединения Борисовско-Бегомльской зоны. Одновременно ему поручили разобраться во всех обстоятельствах перехода бригады Родионова и доложить свои соображения о возможности использования ее в качестве боевой единицы в составе соединения, вверенной ему зоны[377].

В рабочую группу были также включены заместитель начальника БШПД И.П. Ганенко, по линии НКГБ — заместитель Р.Н. Мачульского по разведке и контрразведке, руководитель оперативной группы «Август» — капитан госбезопасности К.И. Доморад[378]. Для решения ряда вопросов на месте, в том числе судьбы пленных, вылетел секретарь ЦК КП(б) Б и сотрудник ЦШПД майор П.А. Абрасимов[379].

Ночью 20 августа группа успешно долетела до места назначения, приземлившись на Бегомльском аэродроме партизанской бригады «Железняк». Ганенко, как доверенное лицо начальника БШПД, хотел задержать самолет на день, однако воздушная обстановка была тревожной. Тогда он распорядился, чтобы в самолет погрузили «наиболее опасных преступников» — Богданова, князя Святополк-Мирского, графа Вырубова, капитана Шмелева и еще 15 человек, содержавшихся под стражей в бригаде «Железняк». Под конвоем они были отправлены в Москву, и на этом же самолете улетел П.А. Абрасимов, отвечавший за арестованных[380].

Мачульский сразу решил познакомиться с Родионовым. 21 августа капитан К.И. Доморад был направлен с поручением в 1-ю Антифашистскую бригаду, чтобы ее командир прибыл на встречу с членами подпольного ЦК КП(б) Б. 22 августа, ровно в полдень, Родионов приехал в штаб бригады «Железняк». Разговор состоялся серьезный и весьма интересный. Владимир Владимирович, как обычно, начал с того, что попытался выяснить, простят ли его за то, что он в течение года воевал на стороне врага. Однако ответа на этот вопрос не последовало. И.П. Ганенко захотел узнать, как мог советский офицер оказаться на стороне противника. Гиль рассказал, как он попал в плен. Он заявил, что пошел на сотрудничество с немцами потому, что хотел создать сильное боевое формирование и с ним перейти на советскую сторону. Но прежде чем ему позволили сформировать бригаду, он якобы был вынужден организовать Боевой союз русских националистов и написать его программу. Понимая, что ему не особо верят, Гиль сказал: «Прошу иметь в виду, что бы обо мне ни говорили, — я оказался на стороне врага не по политическим мотивам и не по малодушию. Хотел любой ценой спасти от гибели себя и многих наших военнопленных, но избрал для этого неправильный и не такой уж легкий, как мне сначала казалось, путь. Я готов нести ответственность за свое поведение и поведение моих подчиненных. Даю честное слово, что буду сражаться с гитлеровцами мужественно, до последней капли крови»[381].

Эти слезливые лицемерные заявления, разумеется, не могли быть приняты всерьез. Новые хозяева Родионова отлично понимали, что он всячески стремится уйти от любой ответственности.

Невелика была и цена его «честного слова» (вероятно, в 1941 г. он с таким же пафосом заверял представителей СД, что «до последней капли крови» будет бороться с «жидо-большевизмом»)!

Чтобы хоть как-то расположить к себе Мачульского и Ганенко, Родионов передал им составленную в его штабе справку о возникновении 1-й Антифашистской бригады и списки руководящего состава Боевого союза русских националистов, а также 1-й Русской национальной бригады СС. Ознакомившись с документами, Ганенко засомневался в честности Родионова, в первую очередь, относительно создания БСРН. «Хорош "мертворожденный младенец" (именно так Гиль отозвался о "союзе"), если способен сам рожать дружины, полки и даже бригады», — с иронией заметил заместитель начальника БШПД. Не молчал и Мачульский, упрекнувший Родионова за слишком позднее решение о переходе к партизанам. Затем слово вновь взял Ганенко, сказавший, что положение Гиля сложное. Прежде чем ему смогут поверить, должно пройти какое-то время[382].

Хотя разговор завершился не в самой приятной тональности, Родионова пригласили на обед, организованный при штабе бригады «Железняк». Во время обеда Мачульский и Ганенко велели Гилю готовиться к проверке. На следующий день — 23 августа — они посетили «родионовцев». Мачульский вспоминал:

«Навстречу вышел командир бригады Гиль-Родионов и пригласил в штаб. Здесь состоялась непродолжительная беседа. Ганенко сказал, обращаясь к присутствовавшим в штабе офицерам:

— Коммунистическая партия и Советское правительство никогда не смотрели на попавших в плен к противнику бойцов и командиров как на изменников Родины [подобное заявление было насквозь лживо и не соответствовало действительности. — Прим. авт.], а считают их советскими людьми, которые в силу стечения обстоятельств оказались в руках врага и временно вышли из боя. Если кто-либо из военнопленных совершил преступление перед Родиной, то должен искупить свою вину в смелых и решительных боях с немецко-фашистскими захватчиками. Центральный Комитет КП(б) Белоруссии и Центральный штаб партизанского движения считают, что переход бригады на сторону партизан — не героизм, а лишь выражение стремления личного состава возвратиться в строй сражающихся бойцов и начало реабилитации для тех, кто чувствует за собой вину перед советским народом»[383].

Многое из того, о чем говорил Ганенко, являлось обычной пропагандой. Пока же от личного состава соединения требовалось только одно: «искупить свою вину». В этой избитой формулировке нельзя было не почувствовать штрафбатовский дух. «Родионовцам» дали понять, каким путем им придется идти, если они собираются воевать на советской стороне.

Представители высшего партизанского командования тоже, по всей видимости, понимали, что одними выступлениями преобразить бывшую эсэсовскую бригаду будет трудно. Необходима была постоянная политическая, воспитательная и разъяснительная работа. Кое-что для этого уже делалось: в соединение прибыли политработники из 5-го отряда бригады «Железняк», но их деятельность только началась и результатов еще не принесла. Бегомльский подпольный райком КП(б) Б провел срочное совещание. На нем было решено направить в бригаду Родионова 21 коммуниста (в последующем число большевиков, направленных на политработу в бригаду, достигло 50 человек). На должности комиссара соединения утвердили А. Костеневича, его заместителя — В. Вильтовского, помощника по комсомолу — И. Матюнина. В партизанские подразделения были поставлены комиссарами И. Жаворонков, Н. Селюк, И. Шило, И. Васюкович, А. Михаль, А. Кулаков, М. Кривицкий, И. Дегтярев. Вместе с ними трудились помощники по комсомольской работе — О. Груздев, Ф. Литвинок, В. Шило, М. Мальчик, Г. Боценко, А. Литвинок. Все перечисленные политработники были закреплены на должностях приказом от 3 сентября 1943 г. Деятельность комиссаров и их помощников взял под контроль Борисовский межрайонный партийный центр[384].

Германские военнослужащие в ходе антипартизанской операции

24 августа 1943 г. Родионов издал приказ № 40 о переводе своего соединения на отрядную систему. За основу была взята партизанская структура. Полки и батальоны были упразднены, а вместо них образованы 5 отрядов. Ими командовали: А. Ващенков, Д. Малиновский, П. Глазов, И. Говоров, И. Константинов. В стадии создания находились отряд автоматчиков, службы тылового обеспечения и подразделение связи. Из соединений «Железняк» и «Народные мстители» на пополнение Гилю было передано 370 человек. Мачульский, по-видимому, решил «разбавить» личный состав бригады Родионова проверенными советскими патриотами. С другой стороны, такой шаг мог быть продиктован и тем, что в боях 17–22 августа 1943 г. соединение понесло потери.

26 августа 1943 г. личный состав принял «партизанскую присягу». Этим событием, по словам Титкова, «завершился процесс организационного и морально-политического становления 1-й Антифашистской партизанской бригады». И фактически сразу соединение было выдвинуто на передний край борьбы с оккупантами. Так, 1-й отряд занял оборону в Пустоселье, 2-й — в Милькунах для прикрытия дороги Докшицы — Лепель. 3-й — в Юхновке, 4-й — в Старом Заполье для прикрытия дороги Докшицы — Бегомль, 5-й — в Отрубке, имея задачей прикрыть дорогу Докшицы — Весницк через Лесины, Зарубовщину. Таким образом, соединение было сосредоточено на докшицком направлении, получив задачу не дать немцам восстановить дорогу, идущую на Лепель[385].

Пока шел процесс организации 1-й Антифашистской бригады, ее командирский и рядовой состав проверяли сотрудники НКГБ. Для этой цели была направлена оперативная группа «Август». Местом дислокации чекисты выбрали деревню Красная Горка Ушачского района Витебской области. В ходе оперативной работы в бригаде Родионова было разоблачено 23 немецких агента, засланных «Цеппелином», зондерштабом «Р» и другими германскими спецслужбами. В числе разоблаченных агентов оказался помощник резидента зондерштаба «Р» в городе Опочка (Ленинградская область), эмигрант, капитан Русской армии Леваковский и члены НТС, сотрудничавшие с СД, — Скрижалин, Мороз, Былинский и др.[386]

Сотрудники группы «Август» неоднократно допрашивали старших офицеров и командование бригады. Как видно из документов, Родионов сообщил следующее: из бесед с немецкими офицерами, в первую очередь с начальником СС и полиции Белоруссии фон Готтбергом, ему якобы стало известно, что «немецкое верховное командование считает основным ключом решения современной войны разгром островов Великобритании и готовит эту операцию» к осени 1943 г. Идея такого решения якобы сводилась «к сохранению положения на Восточном фронте с использованием побережья и Скандинавского полуострова… как плацдарма для нападения, имея в виду применение еще неизвестного в этой войне вооружения». Родионов также отметил, что, по заявлению фон Готтберга, «в планах борьбы против партизан Белоруссии» намечается создание «линий заграждения с севера на юг вдоль старой советско-польской границы по р. Березине и далее с целью преграждения проникновения партизан на Запад и ликвидации партизанских групп, опираясь на занятую полицейскими частями линию заграждения»[387].

Чекисты справедливо расценили слова Родионова о планах рейха в отношении Великобритании как бред, зато информация, касавшаяся борьбы с партизанами, их, скорее всего, заинтересовала. Как позже подтвердилось, немцы действительно возвели на оккупированной территории Белоруссии несколько заградительных линий, которые строились с расчетом, чтобы их можно было использовать как в борьбе против партизан, так и против частей и соединений Красной армии.

Сотрудники госбезопасности также допрашивали Блажевича. Он сообщил, что встречался с эмигрантом Ильинским (в Ковно, ныне — Каунас), митрополитом Сергием Воскресенским, немецким поверенным по делам русского населения в Литве Ставровским во время своей поездки в Латвию и Литву для вербовки добровольцев в «Дружину». Из разговоров с ними он узнал, что генерал Власов в июне 1943 г. выступил в Риге на совещании представителей РОА и эмигрантских организаций, где рассказал о результатах переговоров с немецким Верховным командованием. Власов просил немецкое руководство дать ему возможность объединить все эмигрантские и русские силы при германских воинских частях под знаменем Русской освободительной армии; просил предоставить РОА свободу действий и возможность воевать на фронте под Ленинградом; после захвата Ленинграда объявить состав Русского национального правительства; признать РОА союзной армией Германии. Однако условия Власова немцы не приняли, и он призвал надеяться только на свои силы, готовиться к борьбе против большевиков и немцев[388].

Эти данные, на наш взгляд, представляли интерес, но они нуждались в проверке. Желая сохранить свои жизни, Родионов и Блажевич могли рассказать многое. И они, по-видимому, оказали серьезную помощь НКГБ в борьбе с разведывательными и контрразведывательными структурами нацистов в Белоруссии. Такую же помощь оказали и бывшие рядовые бойцы «Дружины». Так, 25 марта 1944 г. в бригаду «Железняк» прибыла оперативная группа «Штурм» управления контрразведки «Смерш» 1-го Прибалтийского фронта. Группу возглавлял подполковник А.Н. Иванов. По его словам, «в составе бригады имени Железняка действовал пятый партизанский отряд [имеется в виду тот отряд, из которого в бригаду Родионова были направлены политработники. — Прим. авт.], в котором были лица, служившие ранее во власовской армии (РОА) и перешедшие на сторону партизан [ясно, что речь идет о "родионовцах", оказавшихся в бригаде "Железняк" в результате различных перетасовок личного состава. — Прим. авт.], а также бывшие курсанты Борисовской разведшколы, бежавшие от немцев к партизанам. От них мы получили много ценной информации о Борисовской разведшколе и других органах противника»[389].

Пройдя проверку в органах НКГБ, Родионов и его приближенные не чувствовали себя спокойно. Они не могли не понимать, что благосклонное к ним отношение проявляется только до поры до времени, пока они нужны для осуществления пропагандистской акции, показывающей, каких успехов достигли партизаны в деле разложения военизированных добровольческих формирований, созданных немцами на оккупированной территории. Хотя Родионов старался скрывать свою нервозность, она все равно становилась заметной. В мемуарах бывшего начальника БШПД П.З. Калинина встречается такой эпизод:

«Ну, а как вел себя Гиль-Родионов? Вскоре после перехода бригады "РОА" на сторону партизан я получил от него радиограмму, в которой он просил разрешения прислать в Белорусский штаб партизанского движения двух своих офицеров — Шепетовского и Алелекова, якобы для разрешения некоторых вопросов по снабжению бригады вооружением, боеприпасами и медикаментами. Сначала я не понял, чего он хотел, так как знал, что вооружения, боеприпасов, медикаментов в 1-й Антифашистской бригаде более чем достаточно: в ее распоряжении остались немецкие склады. "Зачем Гиль-Родионову понадобилось посылать в штаб своих людей? " — с недоумением подумал я. Потом догадался: он решил проверить, выполним ли мы свое обещание — никого из бывших "роавцев" не подвергать репрессиям за службу в карательных войсках противника. Очевидно, он рассуждал примерно так: если Шепетовского и Алелекова арестуют в Белорусском штабе, значит, надо возвращаться к прежним хозяевам — гитлеровцам; если же все обойдется благополучно и "послы" возвратятся, следовательно, можно быть уверенным, что за прошлую деятельность штаб не собирается никого преследовать»[390].

Визит Шепетовского и Алелекова завершился благополучно. Побывав в кабинете у Калинина, они получили «наставления»: воевать, беспощадно бить врага — только так можно искупить свою вину. Конечно, это была, так сказать, словесная шелуха, нисколько не прояснявшая ситуацию. Никто конкретно не давал «родионовцам» гарантий, что в будущем их не арестуют. И это, несомненно, делало положение солдат и офицеров 1-й Антифашистской бригады неопределенным. Им реально ничего не оставалось, как платить кровью за свое недавнее прошлое. Причем многие, наверное, понимали, что их смерть на поле боя не вызовет сожаления. В лучшем случае их помянут между собой боевые товарищи. Но сколько проживут сами эти товарищи, никто не знал, так как боевые задачи, ставившиеся перед бригадой, отличались повышенной сложностью и вполне могли наводить на мысль: «А не гонят ли нас постоянно в самое пекло?»

Переход «Дружины» на сторону партизан потребовал от Бегомльского райкома партии наладить информационно-пропагандистскую работу — ведь следовало сгладить противоречия, возникавшие внутри нового партизанского формирования. А противоречий было немало. Оказавшись в одном соединении, бывшие «дружинники» и партизаны выясняли между собой отношения, имели место случаи грубого нарушения дисциплины. Особенно трудно преодолевался барьер, связанный с тем, что «родионовцы» участвовали в операции «Коттбус», в которой истреблялись мирные граждане и семьи народных мстителей. Сложными были отношения с местным населением, также пострадавшим от карательных действий «Дружины». Костеневич и его подчиненные, конечно, сделали немало, чтобы преодолеть антагонизм среди личного состава, однако их работа не принесла тех результатов, на которые надеялось командование Борисовско-Бегомльской зоны. Поэтому было решено поставить на должность комиссара бригады более опытного человека. В ЦК КП(б) Б была направлена на утверждение кандидатура секретаря Логойского подпольного райкома партии И.М. Тимчука, который и стал комиссаром бригады 1 октября 1943 г.[391]

В целях обеспечения пропагандистской и агитационной работы в соединении Родионова командование Борисовско-Бегомльской зоны вышло на ЦК КП(б) Б и БШПД с предложением об организации в бригаде периодического издания. Предложение было поддержано. Для печатного органа был подобран квалифицированный редактор, разработан перспективный план газеты[392].

Командиры других партизанских соединений также пытались оказывать помощь в проведении пропагандисткой работы в отрядах Гиль-Родионова. Так, В.Е. Лобанок (с 1 июля 1943 г. командир Лепельской бригады им. И.В. Сталина) направил в 1-ю Антифашистскую бригаду двух художников — Н. Гутиева и Н. Обрыньбу, чтобы они подготовили плакат с фотографиями, рассказывающий о боевых буднях «родионовцев», а также листовки, раскрывающие суть перехода «дружинников»[393].

Помимо подготовки пропагандистского плаката Лобанок поручил Гутиеву и Обрыньбе узнать, что собой представляет Родионов как человек, можно ли с ним вместе бить немцев. Во время продолжительной беседы художники выслушали версию Родионова о его пребывании в плену. Бывший командир «Дружины» заявил, что в плену он якобы занимался подбором надежных солдат и офицеров, из которых хотел создать боевое формирование и перейти с ним на советскую сторону. На этом пути ему пришлось пройти немало испытаний, чтобы скрыть от немцев, для какой цели он старается создать сильную русскую воинскую часть. Родионов также обмолвился о том, что, находясь в Берлине, он якобы имел личную аудиенцию у Гитлера, и получил от него разрешение остаться со своими полком. После того как Гутиев и Обрыньба побывали в 1-й Антифашистской бригаде, Лобанок встретился с Родионовым и остался вполне доволен своим новым знакомством с бывшим эсэсовцем. Обрыньба также утверждает, что именно Лобанок подал идею о том, чтобы утвердить на должности комиссара в бригаде Родионова кандидатуру И.М. Тимчука[394].

Пожалуй, самым эффективным пропагандистским ходом, оказавшим влияние на личный состав бригады, явилось присвоение Родионову воинского звания «полковник» и награждение его орденом «Красной Звезды» (16 сентября 1943 г.), а многих его солдат и офицеров — медалью «Партизану Отечественной войны». Награды лично вручал И.П. Ганенко — он продолжительное время находился в Борисовско-Бегомльской зоне и принимал непосредственное участие в укреплении рядов бригады Родионова[395].

К концу августа 1943 г. командование Борисовско-Бегомльской партизанской зоны подготовило обстоятельный доклад Центральному штабу партизанского движения и ЦК КП(б) Б об истории возникновения 1-й Русской национальной бригады СС и обстоятельствах ее перехода на сторону партизан. С докладом вылетел в Москву капитан К.И. Доморад. Скоро он вернулся обратно и вручил И.П. Ганенко, Р.Н. Мачульскому и Гиль-Родионову письмо П.К. Пономаренко, в котором подробно излагались указания о порядке дальнейших действий 1-й Антифашистской бригады[396].

9 сентября 1943 г. Р.Н. Мачульский провел в сосновом лесу возле деревни Бояры (Бегомльский район) совещание всех секретарей подпольных райкомов партии, райкомов комсомола, командиров и комиссаров бригад и отрядов, действовавших на территории Борисовско-Бегомльской зоны. В совещании принимали участие 47 человек, на обсуждение было вынесено два вопроса: 1) об усилении ударов по немецким оккупантам, в особенности на железнодорожных линиях Минск — Борисов — Орша, Минск — Молодечно — Полоцк, на автомагистрали Минск — Москва и об усилении диверсионно-подрывной деятельности в Минске и Борисове; 2) об улучшении работы партийных организаций партизанских бригад и отрядов и усилении политико-массовой работы среди населения[397].

Р.Н. Мачульский не указывает среди участников совещания Гиль-Родионова. Однако, скорее всего, последний все же присутствовал, так как через четыре дня 1-я Антифашистская бригада была задействована в операции по разгрому немецко-полицейского гарнизона (180 человек) в деревне Студенка (Лепельского района).

Операция проводилась совместными силами отрядов соединения Родионова и Лепельской партизанской бригады им. И.В. Сталина. 13 сентября в три часа ночи 1-й и 2-й отряды 1-й Антифашистской бригады заняли исходное положение для атаки. 3-й отряд по пути нарвался на засаду. Завязался бой. Немцы были вынуждены отойти в Студенку, а партизаны, в соответствии с планом, заняли деревню Заборье. Укрепившись в Студенке, немцы открыли огонь из пулеметов и минометов. Партизаны, однако, молчали, и тревога в деревне была отменена. Тем временем отряды Лепельской бригады блокировали немецкие гарнизоны в деревнях Заболотье и Городец. В 5 часов 45 минут партизаны отрыли артиллерийско-минометный огонь по Студенке. Военнослужащие вермахта и полицейские начали отстреливаться из всех видов оружия, но тщетно… Разрушив стены укрепления и ДЗОТы, партизаны ворвались в Студенку и к 7 часам утра ликвидировали гарнизон. В этой операции народные мстители уничтожили до 80 солдат и полицейских, одно артиллерийское орудие, три станковых пулемета, подорвали танк, сожгли казармы, разорили склад боеприпасов, захватили двух пленных и богатые трофеи[398].

21 сентября 1943 г. 1-я Антифашистская бригада приняла участие в разгроме гарнизона немцев в местечке Зембин.

Общее руководство операцией осуществляли Р.Н. Мачульский и И.П. Ганенко. В результате длительного ожесточенного боя «родионовцы» убили 94 немецких солдата, двух офицеров и 14 полицейских, уничтожили три ДЗОТа, сожгли склад с боеприпасами и продовольственный склад[399].

В сентябре 1943 г. ЦК КП(б) Б дал указание о подготовке ко второму этапу «рельсовой войны» — операции «Концерт». По первоначальному плану операция должна была начаться ночью 19 сентября, но из-за неполного осуществления плана заброски к белорусским партизанам боевых грузов ее начало перенесли на 25 сентября 1943 г.

Подготовка к операции «Концерт» была проведена быстро. 24 сентября Р.Н. Мачульский доложил в Москву, что его партизаны готовы наносить удары по немецким коммуникациям. На следующий вечер партизанские бригады и отряды стали выходить на свои рубежи. Бригады «Дяди Коли» и «Смерть фашизму» расположились в районе Жодино. 1-я Антифашистская бригада подошла к автомагистрали юго-западнее районного центра Смолевичи. Бригады «Народные мстители», «Железняк», отряды им. Калинина и Ворошилова заняли позиции в лесу у железнодорожных перегонов Вилейка — Княгинино— Парафьяново — Подсвилье, бригада «Штурмовая» — у дороги Молодечно — Минск. В 20 часов 10 минут 25 сентября 1943 г. партизаны начали операцию[400].

1-я Антифашистская бригада силами 1, 3, 4 и 5-го отрядов перебила на железнодорожном участке Королев Стан— Смолевичи 2485 рельсов. Соединение уничтожило блокпост и четыре ДЗОТа, сожгло артиллерийско-минометным огнем вокзал станции Смолевичи, общежитие немецких железнодорожников, солдатские казармы, склад с военным снаряжением и воинский эшелон в составе 15 вагонов[401].

Убитый гитлеровец

В первой декаде октября 1943 г. началось крупное наступление Калининского фронта (переименованного позже в 1-й Прибалтийский фронт) генерала А.И. Еременко. Еременко приказал своим войскам уничтожить противника и овладеть «второй столицей Белоруссии — Витебском». Наступление Красной армии на Витебск завершилось прорывом. Советские части и соединения освободили Городок, Невель и Дретунь, и тем самым был создан глубокий выступ к северо-западу от Витебска. Но 3-я танковая армия вермахта, несмотря на тяжелые бои и потери, смогла предотвратить крупный прорыв на северо-западе и северо-востоке от Витебска[402].

В период октябрьских боев против Красной армии для германских войск большое значение приобрело шоссе Пара — фьяново — Докшицы — Березино — Лепель. Фактически это была единственная нить снабжения 3-й танковой армии вермахта, так как шоссе Полоцк — Витебск и Орша — Витебск уже подвергались систематическим ударам РККА. Понимая всю сложность обстановки, оккупанты развернули строительство узкоколейной железной дороги от Парафьяново до Лепеля. Для этой цели в этот район свозились строительные материалы, было стянуто около 10 тысяч рабочих «Организации Тодт». Чтобы партизаны не могли сорвать работы, а также очистить от «бандитов» дорогу Докшицы — Лепель, немцы бросили против народных мстителей свои регулярные войска и бригаду Русской освободительной народной армии Б.В. Каминского[403].

Соединение Гиль-Родионова несколько недель небезуспешно удерживало один из участков дороги Докшицы — Лепель, нанося противнику немалые потери. Однако по указанию БШПД, с неохотой принятому Р.Н. Мачульским, бригада была отведена в глубь Борисовско-Бегомльской зоны и переброшена на другой участок боевых действий[404].

В конце второй декады октября 1943 г. командование Борисовско-Бегомльской зоны приняло решение о разгроме немецких гарнизонов в населенных пунктах Вилейка и Куренец. Операция разрабатывалась в штабе партизанской бригады «Народные мстители» (командир — В.В. Семенов, комиссар — Ф.С. Кузнецов). К ее проведению были привлечены отряды «родионовцев». Вначале предполагалось ударить только по гарнизону Куренец, откуда оккупанты делали вылазки, захватывали население для отправки в рейх. Однако такой удар не давал нужного эффекта: немцы могли быстро перебросить подкрепление из Вилейки. Поэтому Р.Н. Мачульский, ознакомившись с планом операции, приказал соединению Родионова ударить по Вилейке. Перед двумя бригадами была поставлена задача: не только нанести урон живой силе противника, но и полностью вывести из строя железнодорожные станции в этих населенных пунктах. Сама операция проводилась в честь 26-й годовщины Октябрьской революции[405].

К концу месяца подготовка к операции была закончена. Ночью 31 октября 1943 г. партизанские бригады стремительно атаковали противника. В ходе боя, длившегося более четырех часов, соединения поддерживали между собой по рации постоянную связь. Представители штаба соединения Борисовско-Бегомльской зоны капитан К.И. Доморад и Н.К. Садовский отвечали за обеспечение согласованности боевых действий партизанских формирований.

Как вспоминал Р.Н. Мачульский, «бойцы 1-й Антифашистской бригады, поддержанные четырьмя пушками и четырьмя батальонными минометами, в жестокой схватке овладели промышленной частью областного центра Вилейка, захватили вокзал и казармы гарнизона. Они сожгли казармы, два продовольственных и два вещевых склада, склад с горючим, четыре склада с фуражом и сенную базу, лесопильно-шпалорезный завод; подорвали паровую мельницу, водокачку, два семафора, четыре семиметровых железнодорожных и три шоссейных моста; перебили 726 рельсов; уничтожили один километр линии связи, три трактора, четыре железнодорожные цистерны, одну легковую автомашину. В бою были разрушены четыре дзота. Противник потерял несколько десятков солдат и офицеров убитыми и свыше сотни ранеными. Потери партизан составили 17 убитых и 52 раненых»[406].

В ноябре 1943 г. бригада Родионова блокировала гарнизон в поселке городского типа Плещеницы и неоднократно совершала нападения на подразделения СС и полиции. Например, в один из дней усиленная рота охранной полиции из Плещениц попыталась ворваться в расположенную неподалеку деревню Соколы. Подпольщики сообщили об этом в 1-ю Антифашистскую бригаду. Партизаны вместе с группой деревенской самообороны устроили засаду и разбили подразделение эсэсовцев. На поле боя противник оставил 37 трупов[407].

28 ноября немцы силою до двух рот с артиллерией и минометами прибыли из гарнизона Лагойск в населенный пункт Слаговище для ремонта шоссейной дороги. Туда же прибыло до роты военнослужащих из плещеницкого гарнизона. Отрезав противнику пути отхода и не допуская прибытия подкреплений со стороны Логойска и Плещениц, «родионовцы» силами 2-го, 5-го и 6-го отрядов внезапно атаковали немцев и в ходе полуторачасового боя разгромили их. Партизаны убили 145, ранили 106 и взяли в плен 12 солдат противника. Были также захвачены трофеи: одно артиллерийское орудие, один тяжелый и два легких миномета, один станковый и один ручной пулеметы, 74 винтовки, три автомата, 92 мины, 49 ручных гранат и 24 000 патронов[408].

В начале декабря 1943 г. соединение Гиль-Родионова, по указанию ЦШПД, было направлено в Полоцко-Лепельскую зону[409]. Причин для этого было несколько. Во-первых, через партизанский край проходила важная транспортная артерия (и вместе с тем ахиллесова пята) 3-й танковой армии вермахта — дорога Витебск — Бешенковичи — Лепель — Парафьяново. Необходимо было усилить удары по этой дороге всеми бригадами, так как при потере контроля над ней 3-я танковая армия, державшая фронт от Сиротина до Богушевска, теряла связь со своими тылами и попадала в катастрофическое положение. Во-вторых, по планам ЦШПД, Полоцко-Лепельская зона, находившаяся в непосредственном оперативном тылу противника, должна была оттянуть на себя как можно больше германских войск и создать условия для наступления советских частей и соединений. И, в-третьих, в первых числах декабря 1943 г. немцы, сконцентрировав войска в районе Докшицы — Крулевщина — Парафьяново, приступили к проведению контрпартизанских операций «Дворник» (Hausmeister) и «Карл» (Karl). Их целью было овладение дорогами Лепель — Докшицы и Пышно — Березино. Для отражения ударов карателей потребовались партизанские резервы, способные выполнять ответственные боевые задачи. Таким образом, отряды Родионова направлялись на очень сложный участок партизанской борьбы.

Следует отметить, что к середине декабря 1943 г. в Полоцко — Лепельской зоне действовало 15 партизанских бригад и один полк. Для координации их боевой деятельности Центральным Комитетом КП(б) Б и ЦШПД была утверждена оперативная группа в составе полковника В.Е. Лобанка (руководитель группы), подполковника А.И. Брюханова, майора А.Ф. Бардадына, капитанов И.Д. Зиненко и Д.А. Фролова. С приближением линии фронта также необходимо было наладить тесное взаимодействие с частями Красной армии (с войсками 1-го Прибалтийского фронта) и принять меры для спасения мирного населения[410].

Бои, развернувшиеся в декабре 1943 г. в районе дороги Докшицы — Лепель, отличались предельной ожесточенностью. Командующий 3-й танковой армией генерал-полковник Г. Рейнгардт подписал приказ об очищении от партизан местности, прилегающей к грунтовым дорогам Лепель — Ушачи — Полоцк, Лепель — Пышно — Докшицы, Лепель — Бегомль. Со стороны Докшиц немцы повели наступление силами 4-й авиаполевой дивизии и 13-го полицейского полка СС, с направления Лепеля — бригадой РОНА Б.В. Каминского, 16-м моторизованным полком, а затем ввели в бой 9-ю авиаполевую дивизию. Немцы буквально таранили очаги сопротивления народных мстителей, сразу же закрепляли за собой захваченный участок дороги: по обе ее стороны возводился сплошной дерево-земляной забор в рост человека с амбразурами для ведения огня, устраивались проволочные и минные заграждения, вырубались леса, на господствующих высотах строились огневые точки и бункеры для укрытия охраны. В сильные узлы сопротивления были превращены населенные пункты Пышно, Путилковичи, Березино и ряд других[411].

Оперативные мероприятия немцев продолжались до середины января 1944 г. и достигли намеченной цели. Во-первых, вермахту удалось разъединить между собой Борисовско-Бегомльскую и Полоцко-Лепельскую партизанские зоны. Во-вторых, оккупантам удалось овладеть дорогами Докшицы— Лепель и Лепель — Борисов. В деревнях Брань, Обча, Боровуха, Селец, Адамовка, Аношки, Сталюги, Гадзвиля, Вилы и Черноручье были установлены гарнизоны СС и полиции. Увеличилось число гарнизонов вдоль важных железных дорог Минск — Борисов — Орша, Минск — Молодечно — Полоцк и автомагистрали Минск — Москва. И, в-третьих, овладев дорогами, немцы форсировали их восстановление[412].

В январе 1944 г. немецкое командование в районе Уллы сконцентрировало 87-ю (командир — полковник фон Штрахвиц) и 47-ю пехотные дивизии, 51-й моторизованный батальон 18-й танковой дивизии и два танковых батальона. В район Камень — Лепель — Бочейково немцы стянули до 5 тысяч солдат и офицеров. В районе Ворони были увеличены гарнизоны общей численностью до 1500 человек. Располагая данными о намерениях противника, командование Полоцко-Лепельской зоны, как контрмеру, разработало план по уничтожению 17 гарнизонов вдоль дороги Докшицы — Лепель. 1-я Антифашистская бригада, принимавшая участие в этих боях, продемонстрировала неплохие боевые качества. Соединение направили на самый опасный участок. Так, после того как немцы заняли населенный пункт Березино, «родионовцы» в ночь с 16 на 17 января 1944 г., рискуя нарваться на засады, блокировали и разгромили сильный гарнизон в деревне Цыгельня (находившейся в 2 км от Березино)[413].

Несмотря на потерю дороги Докшицы — Лепель, партизаны продолжали ее минировать и обстреливать продвигающиеся по ней части противника из засад. В феврале 1944 г. немцы решили перебросить в Барановичскую область (в город Дятлов) некоторые подразделения бригады РОНА Б.В. Каминского и гражданских беженцев. Во время передислокации «каминцев» и гражданских беженцев советские патриоты постоянно на них нападали. В этих нападениях принимали участие отряды из бригад «Алексея», 1-й Антифашистской, им. Ленина, им. И.В. Сталина, им. П.К. Пономаренко. РОНА потеряла в боях до 300 человек, две бронемашины, два тягача и 14 автомашин[414].

Тяжелые бои с германскими войсками продолжались и в марте 1944 г. Немцы хотели овладеть оборонительным рубежом партизан по реке Западная Двина, обезопасить железную дорогу Полоцк — Молодечно и основные шоссейные дороги, проходящие от Витебска на Лепель и Докшицы. Маневренной обороной, неожиданными ударами по тылам и флангам из засад партизанские соединения отбили все атаки противника.

В это время 1-я Антифашистская бригада совместно с партизанской бригадой «Октябрь» приняла участие в разгроме немецкого гарнизона в деревне Шипы Глубокского района. Данный гарнизон был численностью до 200 человек, имел на вооружении 1 батальонный и 3 ротных миномета, 2 станковых и 13 ручных пулеметов, 20 автоматов и более 150 винтовок. Задача гарнизона состояла в том, чтобы охранять свой участок железной дороги и вести борьбу с народными мстителями. В районе железнодорожного полотна были возведены ДЗОТы, направленные в сторону партизанской зоны.

После проведения разведки и изучения путей подхода к деревне Шипы командование партизанских бригад разработало план боевой операции, согласно которому основной удар наносился с западной стороны населенного пункта. Чтобы немцы не смогли перебросить в Шипы подкрепления на бронепоезде, предусматривался подрыв железнодорожного полотна в районе деревень Королево и Заполовье.

Четко придерживаясь плана операции, отряды партизан, общей численностью до 600 человек, в ночь на 17 марта 1944 г. совершили марш по дороге Бор — Шабаны — Королевичи— железная дорога — Ковали — Бараны, где заняли исходное положение. В 23.00 16 марта диверсионные группы соединения «Октябрь» подорвали железнодорожное полотно, а в 24.00 штурмовые группы — три отряда 1-й Антифашистской бригады и два из бригады «Октябрь», развернувшись фронтом, повели наступление на гарнизон с западной стороны. Противник был застигнут врасплох и, не оказав серьезного сопротивления, вынужден был спешно оставить деревню[415].

В первой половине апреля 1944 г. 1-я Антифашистская бригада, обороняя рубеж Бересполье, Отрубок, Бушевка, провела 5 взводных и отрядных засад на шоссейной и железной дорогах Докшицы — Березино. В результате партизаны уничтожили 2 паровоза, 2 грузовых машины и 4 повозки, убили 29 и ранили 23 военнослужащих вермахта, захватили 2 ручных пулемета, 5 винтовок, 1500 патронов, потеряли в боях 3 партизан убитыми и 2 ранеными[416].

Рассматривая боевую деятельность 1-й Антифашистской бригады, необходимо отметить, что подчиненные Гиль-Родионова в целом зарекомендовали себя с положительной стороны, показали хорошие боевые качества и тактическую грамотность. Вместе с тем не следует и чересчур преувеличивать боевые заслуги «родионовцев». В научных работах нередко встречается точка зрения, что 1-я Антифашистская бригада была едва ли не самым боеспособным формированием Полоцко-Лепельской партизанской зоны. Конечно, все было не так. В частности, боевые грузы с «Большой земли» попадали в бригаду в порядке общей установленной очереди, а не как для соединений, находящихся на особом счету у командования партизанскими силами (как это было, например, с бригадами им. И.В. Сталина, «Алексея», им. В.И. Ленина, им. К.Е. Ворошилова и др.). Этот нюанс очень важен для уяснения того, какое место отводилось «родионовцам» в составе партизанского соединения Полоцко-Лепельской зоны.

Помимо этого далеко не всегда партизанское командование было удовлетворено тем, как действовала 1-я Антифашистская бригада. Так, в приказе № 22 оперативной группы об итогах боевой деятельности партизанских бригад за март 1944 г. (от 6 апреля 1944 г.) отмечалось: «Несмотря на достаточное количество боеприпасов, следует отметить недостаточную и несистематическую боевую и диверсионную деятельность на коммуникациях противника бригад им. Суворова, им. ЦК КП(б) Б, 1-й Антифашистской бригады, им. Пономаренко и Смоленского полка Садчикова»[417].

Наконец, как бы ни воевали бывшие «дружинники», все равно никто и никогда не забывал, кем они были. Если существовало некое личное доверие к Родионову, например со стороны тех же В.Е. Лобанка и И.М. Тимчука, то в отношении рядовых бойцов всегда присутствовало некоторое опасение, не захотят ли они вновь перебежать к врагу. В документах той поры, выверенных и основательно подчищенных, боевая деятельность 1-й Антифашистской бригады представлена в традиционных тонах. Насколько объективны эти материалы, насколько точно они смогли отразить действительность, — установить уже невозможно.

Что касается пропагандистской кампании, развернутой после перехода «Дружины» к партизанам, то к концу 1943 г. она фактически завершилась. Точка в этой истории была поставлена 1 января 1944 г., когда Указом Верховного Совета СССР комиссар 1-й Антифашистской бригады И.М. Тимчук был награжден Золотой Звездой Героя Советского Союза. Высокую награду Тимчук получил за свою работу в должности секретаря Логойского подпольного райкома КП(б) Б и за успешную подготовку и проведение операции «Концерт» силами соединения Родионова. В самом этом факте вроде бы нет ничего особенного, поскольку звания Героев Советского Союза также получили Р.Н. Мачульский, И.Ф. Титков и другие командиры партизан. Но с учетом того, что первоначально акцент в рамках пропагандистской кампании делался на Родионове и его подчиненных, награждение Тимчука становится знаковым событием: оно, с одной стороны, подводит окончательную черту под переходом «Дружины» к народным мстителям, а с другой — свидетельствует о некотором сужении командирских полномочий Гиля. Как центральная фигура в пропагандистской игре, он свою задачу выполнил. Теперь начинался следующий и последний этап — развязка истории, связанной с Родионовым и его подчиненными, успевшими повоевать и на немецкой, и на советской стороне.

Зимой 1943–1944 гг. намерения советской стороны разгромить 3-ю танковую армию вермахта при помощи партизанских формирований реализованы не были. Советское Верховное главнокомандование, однако, предугадало намерение 3-й танковой армии уничтожить в своем тылу партизан, чтобы очистить себе пути для отступления. Оперативная группа Полоцко-Лепельской партизанской зоны получила указания из Москвы готовиться к оборонительным боям против крупных сил вермахта, войск СС и полиции, приковать к себе группировку противника и сорвать все его попытки по овладению районом Ушачи — Лепель — Борисов[418].

О подготовке крупных операций против «бандитов» и замысле командования 3-й танковой армии народным мстителям стало известно заранее. В течение марта 1944 г. партизанская разведка внимательно следила за маневром немецких войск и их концентрацией в населенных пунктах вокруг Полоцко-Лепельской зоны. В начале апреля 1944 г. было захвачено в плен несколько военнослужащих вермахта. Они подтвердили предположения разведчиков о том, что в ближайшее время начнется масштабная антипартизанская экспедиция[419].

По распоряжению оперативной группы Полоцко-Лепельской зоны партизаны построили оборонительные укрепления общей протяженностью 230 километров. Оборона строилась по принципу опорных пунктов, с учетом особенностей местности. При нарезке полос обороны партизанским соединениям оперативная группа учитывала их численный состав, наличие системы озер и болот, крутых подъемов и лесных массивов. На направлениях вероятного продвижения немецких войск в основном создавались опорные пункты, в каждом из которых в зависимости от решаемых задач находилось от 50 до 200–250 человек. На танкоопасных направлениях были сооружены надолбы, эскарпы, контрэскарпы, вырыты глубокие рвы, оборудованы удобные, хорошо замаскированные позиции для расчетов ПТР. В каждом отряде были созданы группы истребителей танков. Для них оборудовали тщательно замаскированные огневые точки на удалении 300–400 метров впереди боевых порядков партизан.

Опыт предыдущих боев убедил командование Полоцко-Лепельской зоны, что слабо замаскированные ДЗОТы являются хорошей мишенью для артиллерии и минометов противника. Поэтому партизаны отказались от их строительства, заменив хорошо замаскированными окопами полного профиля с перекрытиями. ДЗОТы оборудовались только на склонах господствующих высот, особое внимание уделялось маскировке.

В каждой бригаде решением командира предусматривалось выделение резерва, составлявшего около трети от общего числа партизан. Для действий между опорными пунктами выделялись подвижные группы. Ударами из засад они должны были сдерживать противника на вероятных путях его подхода к основному рубежу обороны. В районах, где проходили грунтовые и шоссейные дороги, должны были действовать подвижные диверсионные группы. На направлениях наиболее вероятного продвижения противника предусматривалось минирование дорог и устройство завалов[420].

Но, несмотря на тщательную подготовку оборонительных укреплений, некоторые из них имели недостатки. Так, первая и вторая оборонительные линии ряда бригад были обращены фронтом лишь в одном направлении, не в полной мере использовались особенности лесисто-болотистой местности для оборудования позиций. Расстояние между некоторыми опорными пунктами было значительным, что, как выяснилось уже во время боя, привело к потере взаимодействия[421].

Тем не менее к началу немецкого наступления в целом партизаны подготовились основательно, постарались сделать все возможное, чтобы встретить противника достойно и защитить от него более 40 тысяч мирных жителей.

В оборонительных боях в Полоцко-Лепельской зоне приняли участие следующие партизанские формирования:

— бригада им. В.И. Ленина (командир — H.A. Сакмаркин, комиссар — A.B. Сипко; отряды им. М.В. Фрунзе, им. К.Е. Ворошилова, им. В.И. Чапаева, им. С.М. Кирова, им. И.В. Сталина, им. A.B. Суворова, им. М.И. Кутузова);

— Лепельская бригада им. И.В. Сталина (командир — Д.Т. Короленко, комиссара — A.B. Ярмош; 1-й, 2-й им. Д.Т. Короленко, 3,4 5, 8, 9-й им. C.A. Пацея, 13-й отряды, артиллерийский дивизион, кавалерийский эскадрон, диверсионный отряд);

— бригада им. К.Е. Ворошилова (командир — Д.В. Тябут, комиссар — В.А. Лемза; отряды «Мститель», «Смерть фашизму», «За Родину», «Ким», «Большевик», им. Н.Ф. Гастелло);

— бригада им. В.И. Чапаева (командир — В.В. Мельников, комиссар — И.Ф. Кореневский; отряды им. М.В. Фрунзе, им. A.B. Суворова, им. С.Г. Лазо, им. H.A. Щорса, им. Александра Невского, им. М.Ф. Сильницкого, им. М.И. Кутузова, им. Г.И. Котовского, им. В.П. Чкалова, им. Богдана Хмельницкого, им. A.M. Матросова, им. Железняка);

— бригада «За Советскую Белоруссию» (командир — П.М. Романов, комиссар — Н.Г. Жижов; отряды «Сибиряк», им. В.И. Чапаева, им. Г.И. Котовского, им. С.Г. Лазо, им. H.A. Щорса, им. Александра Невского, им. М.И. Кутузова, им. A.B. Суворова);

— бригада им. С.М. Короткина (командир — В.М. Талаквадзе, комиссар — А.Б. Эрдман; отряды «Грозный», им. В.И. Чапаева, «За Победу», «Белорусский мститель», им. Ф.Э. Дзержинского, им. С.М. Кирова, им. ВЛКСМ);

— бригада им. ЦК КП (б) Б (командир — А.Д. Медведев, комиссар — Н.Г. Пучкарев; отряды им. А.Я. Пархоменко, 2-й — им. В.П. Чкалова, 3-й — им. Г.К. Жукова, 5-й — им. Денисова, 4-й — им. Д.А. Фурманова);

— бригада им. В.И. Ленина (командир — Е.У. Фурсо, комиссар — B.C. Свирид; 1, 2, 3-й отряды);

— бригада «Октябрь» (командир — Ф.К. Юрченко (псевдоним «Ветров»), комиссар — И.И. Юкша; 1, 2, 3, 4-й им. A.M. Горького отряды);

— 1-я Антифашистская партизанская бригада (командир — В.В. Гиль-Родионов, комиссар — И.М. Тимчук; 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10-й отряды, рота связи);

— 1-я бригада им. A.B. Суворова (командир — П.А. Хомченко, комиссар — Н.Е. Усов, отряды им. К.Е. Ворошилова, «Большевик», им. В.П. Чкалова, «Комсомолец»);

— 2-я Ушачская бригада им. П.К. Пономаренко (командир — Н.В. Уткин, комиссар — М.А. Тябут; отряды им. С.М. Кирова, им. В.И. Чапаева, им. Я.М. Свердлова, им. B.C. Гризодубовой, им. Л.М. Доватора, им. A.B. Суворова, им. Ю.О. Головченко, «За Родину», 9-й отряд);

— бригада «Алексея» (командир — А.Ф. Данукалов, комиссар — И.И. Старовойтов; отряды: 1-й — «Прогресс», 3-й — «Родина», 4-й — «Смерть врагам», 5-й — «Крепость», 6-й — «Моряк», 8-й — им. H.H. Селиваненко, И.И. Гурьева, A.C. Гайдукова, им. И.В. Сталина, 10-й — им. К.Е. Ворошилова, 11-й — «Советская Белоруссия», 12-й — «Интернационал», 13-й — «Гвардеец», 14-й — «Истребитель», 15-й — Сокол», 16-й — «Комсомолец», 17-й — «Мститель», 18-й — «Звезда», 19-й — «Казбек», 20-й — «Большевик»);

— бригада им. ВЛКСМ (командир — И.А. Куксенок, комиссар — Ф.И. Зайцев; отряды им. С.Г. Лазо, «Сибиряк», «КИМ», 2-й отряд, им. М.Ф. Сильницкого);

— 16-я Смоленская партизанская бригада (командир — И.Р. Шлапаков; комиссар — Г.Н. Тимошенков; 1, 2, 3-й — им. В.Т. Куриленко, 4, 5, 6, 7, 8-й отряды);

— Смоленский партизанский полк (командир — И.Ф. Садчиков, комиссар — А.Ф. Юрьев; 1-й (1, 2, 3-й отряды), 2-й (4, 5, 6, 10-й отряды), 3-й (7-й — им. Д.Д. Соловьева, 8-й — им. П.М. Самойленко, 9-й отряды), 4-й (12, 13, 14-й отряды) батальоны)[422].

В партизанских бригадах Полоцко-Лепельской зоны насчитывалось 17 485 человек. На вооружении народных мстителей на 1 апреля 1944 г. было 9344 винтовки, 1544 автомата, 626 ручных и 97 станковых пулеметов, 151 противотанковое ружье, 143 миномета, 16 орудий 45-мм и 5 орудий 76-мм калибра[423].

Руководитель оперативной группы полковник В.Е. Лобанок поддерживал постоянную радиосвязь с БШПД, командующим 1-й Прибалтийским фронтом генералом армии И.Х. Баграмяном, бригадами и отрядами как своей, так и соседних зон. Был разработан план взаимодействия партизанских соединений, предусматривавший различные варианты и способы борьбы с войсками противника в зависимости от конкретной обстановки. Секретарь ЦК КП(б) Б, представитель БШПД И.И. Рыжиков был назначен членом Военного совета 1-го Прибалтийского фронта. Через него согласовывались все вопросы координирования боевых действий войск и партизан по отражению карательной экспедиции[424].

К отражению карательных экспедиций приготовились не только полоцко-лепельские партизаны, но и народные мстители Борисовско-Бегомльской зоны. Получив указание БШПД, Р.Н. Мачульский отдал приказ своим бригадам («Железняк», «Народные мстители», «Штурмовая», «Дяди Коли», им. С.М. Кирова, «Смерть фашизму», им. П.К. Пономаренко, им. М.И. Калинина, «Большевик», отдельным отрядам им. A.B. Суворова и им. М.И. Калинина) об оказании помощи витебским соседям[425].

Оборона Полоцко-Лепельской партизанской зоны. Весна 1944 г.

Свою деятельность также активизировали партизаны Вилейской, Суражской, Россоно-Освейской и Сенно-Оршанской зон (бригады Сенненская, Богушевская, 1-я и 2-я им. К.С. Заслонова, Н.П. Гудкова, «Дубова», Р.В. Шкредо). Партизанские формирования перешли к наступательным действиям в направлении Бешенковичи, Бочейково, Лепель, Хмелевщина, Докшицы, Парафьяново и Крулевщина. Поэтому Полоцко-Лепельская зона, несмотря на полное блокирование, получала поддержку извне — как от народных мстителей, как и от частей и соединений 1-го Прибалтийского фронта. В период с 1 марта по 28 апреля в зону было переброшено 250 тонн боевых грузов и вывезено 1500 раненых (только с 11 апреля по 1 мая 1944 г. советская авиация сделала 354 самолето-вылета и доставила партизанам зоны 57 880 кг боевых грузов).

Оборонительные рубежи 1-й Антифашистской бригады находились в юго-западном и южном секторах Полоцко-Лепельской зоны. Оборона соединения была растянута по ширине на 20–25 км, глубина оборонительной полосы составляла 15–20 км (обычно такой участок выделялся для 3–4 стрелковых дивизий). Оборона бригады была глубоко эшелонирована и включала в себя систему опорных пунктов и огневых позиций, траншеи и ходы сообщения, оборудованные с таким расчетом, чтобы отряды всегда могли поддержать своим огнем партизан, занимавших первую и вторую оборонительные линии. В целях снижения потерь от воздействия огня артиллерии, ударов авиации противника траншеи и ходы сообщения отрывались в полный профиль. Для личного состава были оборудованы перекрытые участки, блиндажи и убежища, а для хранения боеприпасов и других материальных средств — устроены специальные ниши[426].

К началу боевых действий численность 1-й Антифашистской бригады составляла 1413 человек. На вооружении она имела одно 76-мм и четыре 45-мм орудия, 12 легких и средних минометов, 53 пулемета. Учитывая это, командование бригады подготовило систему огня, которая включала в себя участки сосредоточенного и заградительного огня артиллерии и минометов, подготовленные на подступах к обороне, перед передним краем, на флангах, в промежутках между опорными пунктами. Были также подготовлены зоны сплошного многослойного огня всех видов оружия[427].

Система инженерных заграждений бригады состояла из группы мин, завалов, противопехотных препятствий. Причем, насколько показывают документы, Родионовым предусматривалось наращивание заграждений на выявившихся направлениях наступления противника[428].

Вместе с 1-й Антифашистской бригадой в юго-западном и южном секторах держали оборону соединения народных мстителей им. В.И. Ленина, им. ЦК КП(б) Б, «Октябрь» и «Алексея». Соседом справа была бригада им. В.И. Ленина (командир — Е.И. Фурсо, комиссар — B.C. Свирид). В рядах этого формирования насчитывалось 340 бойцов и командиров. На вооружении имелось 140 винтовок, 85 автоматов, 8 ручных пулеметов, 3 ПТР и миномет 50-мм. Бригада специализировалась на диверсионной деятельности, поэтому изначально было ясно, что оборона на ее участке будет малоустойчивой. В своих мемуарах В.Е. Лобанок пытается затушевать этот факт, ссылаясь на упорство и мужество, проявленное бойцами бригады в отражении атак карателей. Однако при внимательном исследовании вопроса сомнений в том, что соединение Е.И. Фурсо и B.C. Свирида (не имевшее ни артиллерии, ни минометов) будет раздавлено немцами, не остается[429].

Соседом слева была бригада «Алексея» (командир — А.Ф. Данукалов, комиссар — И.И. Старовойтов). Это было одно из самых боеспособных формирований Полоцко-Лепельской зоны. Весной 1944 г. в бригаде было 1894 человека. На вооружении соединения находилось 3 артиллерийских орудия, 11 минометов, 14 ПТР, большое количество автоматического оружия — ручных и станковых пулеметов, автоматов. Протяженность оборонительных линий бригады составляла свыше 20 км. Соединение организовало глубоко эшелонированную оборону. Его оборонительные позиции представляли собой систему траншей и ходов сообщений, минно-взрывных заграждений, а на тактически выгодных для противника рубежах — ДЗОТов. Подходы к переднему краю обороны были разрушены, завалены и заминированы объезды, перекопаны дороги, уничтожены мосты. По договоренности стык между бригадами «Алексея» и Родионова прикрывал 6-й отряд «Моряк» (по другой версии — 1-й отряд «Прогресс»)[430].

Исходя из обстановки, было более чем очевидно, что оборонительные порядки 1-й Антифашистской бригады и соединения Данукалова находились на одном из главных направлений наступления немецких войск. Именно на этом участке должны были развернуться основные бои за Полоцко-Лепельскую партизанскую зону.

Верховное главнокомандование вермахта, предвидя весенне-летнее наступление Красной армии на центральном участке фронта, было сильно обеспокоено деятельностью партизанских формирований. Из Берлина пришло указание командующему группы армий «Центр» генерал-фельдмаршалу Эрнсту Бушу и генеральному комиссару Белоруссии группенфюреру СС Курту фон Готтбергу о проведении масштабных операций против партизан, действующих в тыловых районах 3-й танковой армии. На основании этого указания было разработано несколько операций по оттеснению народных мстителей из прифронтовой полосы оршанско-витебского направления, окружению их в районе Лепель — Ушачи и полному истреблению.

Опираясь на немецкие документы и сообщения партизан, можно сказать, что для уничтожения Полоцко-Лепельской зоны командование 3-й танковой армии совместно с руководством СС и полиции генерального округа Белоруссии разработало три операции. Первые две были вспомогательными — «Моросящий дождь» (Regenschauer) и «Ливень» (Regengu?; в военно-исторической литературе встречается и другое название — «Regenfass» — «Дождевая бочка») и третья, основная — «Весенний праздник» (Fruhlingsfest)[431].

Операции «Моросящий дождь» и «Ливень» проводились командованием 3-й танковой армии, для чего были выделены следующие силы и средства:

95-я пехотная дивизия (командир — генерал-майор Михаэлис):

— 278, 279, 280-й пехотные (гренадерские) полки;

— 195-й артиллерийский полк;

— 95-й разведывательный (фузилерный) батальон.

252-я пехотная дивизия (командир — генерал-лейтенант Мельцер):

— 461, 472, 7-й пехотные гренадерские полки;

— 252-й артиллерийский полк.

201-я охранная дивизия (командир — генерал-майор Якоби):

— 406-й гренадерский, 601-й охранный полки;

— 3-й дивизион 213-го артиллерийского полка;

— 201-й восточный кавалерийский эскадрон.

6-я авиаполевая дивизия, (командир — генерал-лейтенант Р. Петель):

— 52, 53, 54-й егерские полки;

— 6-й артиллерийский полк;

— 6-й фузилерный батальон. 52-я учебно-полевая дивизия:

— 57, 88, 611-й охранные полки.

Части и подразделения 56-й пехотной дивизии. 501-й тяжелый танковый батальон[432].

Следует подчеркнуть, что части и соединения 3-й танковой армии, брошенные на борьбу с партизанами, были не полными по составу. Например, 56-я пехотная дивизия, входившая в корпусную группу «Д» (D), понесла тяжелые потери во время декабрьских боев 1943 г. Поэтому для боевых действий против народных мстителей из соединения было выделено не более двух батальонов. Не полными по составу также были 95-я, 252-я пехотные и 6-я авиаполевая дивизии (из IX армейского корпуса). Так, 252-я дивизия неоднократно использовалась в качестве «пожарной команды», закрывавшей бреши в немецкой обороне. На момент привлечения к антипартизанских мероприятиям дивизия пополнялась личным составом и была пригодна лишь для ведения обороны[433].

Из состава 3-й танковой армии было выделено 20 тыс. военнослужащих. Этого количества войск, конечно, было недостаточно, чтобы взломать оборону Полоцко-Лепельской зоны и уничтожить народных мстителей. Генерал-полковник Г. Рейнгардт запросил дополнительные силы и средства. Прошение было удовлетворено: из группы армий «Север» прибыли части 281-й охранной дивизии (640-й пехотный полк), 156-й саперный и 156-й учебный батальоны, 161-й гренадерский полк 81-й пехотной дивизии, из группы армий «Северная Украина» — 168-й гренадерский полк 82-й пехотной дивизии[434].

Предполагая, что партизаны соседних зон будут стараться помочь полоцко-лепельским народным мстителям, командование групп армий «Центр» и «Север» при полном содействии органов СС и полиции рейхскомиссариата «Остланд» и генерального комиссариата «Белоруссия» подготовили еще ряд антипартизанских операций, единых по времени, целям и задачам. Так, для истребления партизан севернее Полоцка — Россоно-Освейская зона (или Братский партизанский край) — проводилась операция под кодовым наименованием «Пасхальная чистка» (Osternreinigen). Для уничтожения «бандитов» была сформирована боевая группа высшего фюрера СС и полиции на Севере России Ф. Еккельна (Kampfgruppe «Jeckeln»). Группой командовал оберфюрер СС Панцингер, и в ее состав входили:

— 5-й латышский пограничный полк СС;

— III батальон 16-го полицейского полка СС;

— 2-й и 3-й латышские полицейские полки;

— части 281-й охранной дивизии;

— 730-й инженерно-строительный батальон;

— 731-й инженерно-строительный батальон[435].

Чтобы не дать возможности партизанам Борисовско-Бегомльской зоны оказать помощь соседям, в западном и юго-западном направлениях от Полоцко-Лепельской зоны были выставлены сильные заслоны 4-й полевой армии вермахта и частей СС и полиции — 313-й гренадерский полк 377-й пехотной дивизии, 632-й и 931-й пехотные полки, I и II батальоны 31-го полицейского полка СС[436].

Южнее Лепеля, где находилась Сенно-Оршанская партизанская зона, немцы также сконцентрировали крупные силы. Командование 4-й полевой армии — в тесном контакте со штабом 3-й танковой армии (располагался в Бешенковичах) — приняло решение о проведении операции «Прогулка на троицу» (Pfingstausflug). Для блокирования и уничтожения сенно-оршанских партизан были выделены части 12, 31, 210-й пехотных и 286-й охранной дивизий[437].

Но самый главный «сюрприз» для полоцко-лепельских партизан подготовила боевая группа генерального комиссара Белоруссии и обергруппенфюрера СС фон Готтберга. В ходе операции «Весенний праздник» это оперативное соединение войск СС и полиции, наступая на северо-западном, западном, юго-западном и южном направлениях Полоцко-Лепельской зоны, должно было плотнее сжать кольцо окружения и окончательно разбить «лесные банды». Для достижения этой цели было создано четыре оперативных группы:

Айнзатцгруппа «Креан» (командир 64-го охранного полка — полковник Креан):

— 722-й охранный батальон;

— 839-й охранный батальон;

— 330-й земельный охранный батальон;

— 350-я танковая охранная рота;

— 2 роты 784-го инженерно-строительного батальона;

— батарея 845-го тяжелого артиллерийского дивизиона;

— батарея 245-й бригады штурмовых орудий;

— 565-й саперный батальон.

Айнзатцгруппа «Каминский»:

— 1-й полк РОНА;

— 5-й полк РОНА;

— гвардейский батальон РОНА;

— батарея 122-мм гаубиц;

— две батареи 76,2-мм артиллерийских орудий;

— батарея 45-мм противотанковых орудий;

— рота 743-го саперного батальона;

— рота 784-го инженерно-строительного батальона;

— батарея 845-го тяжелого артиллерийского дивизиона;

— подразделение организации Тодта (ОТ) «Werra» (команда особого назначения № 8 высшего фюрера инженерной службы).

Айнзатцгруппа «Ангальт» (командир 2-го полицейского полка СС— оберштурмбаннфюрер СС Ангальт):

— 2-й полицейский полк СС;

— 24-й полицейский полк СС;

— специальный батальон СС «Дирлевангер»;

— 62-й батальон вспомогательной полиции;

— 1-я и 3-я батареи I полицейского дивизиона гаубиц;

— батарея 56-го артиллерийского дивизиона вспомогательной полиции;

— штаб и рота 743-го саперного батальона;

— зенитный взвод дивизиона противоздушной обороны Командного штаба рейхсфюрера СС;

— отделение сыскных собак.

Айнзатцгруппа «Редантц» (командир 26-го полицейского полка СС — майор охранной полиции и штурмбаннфюрер СС Вайзих):

— 26-й полицейский полк СС;

— 57-й батальон вспомогательной полиции;

— усиленный батальон СД;

— III батальон 31-го полицейского полка СС;

— рота оперативной команды особого назначения полевой жандармерии;

— батарея 57-го батальона вспомогательной полиции;

— батарея 26-го полицейского полка СС;

— 3 батареи 201-й охранной дивизии;

— рота 730-го инженерно-строительного батальона;

— 12-я полицейская танковая рота;

— отделение сыскных собак;

— II батальон 36-го полицейского охранного полка;

— 20 военнослужащих технической роты особой саперной группы по поиску и обезвреживанию мин[438].

К операции «Весенний праздник» также были подключены части Белорусской Краевой Обороны (БКА), казачьи сотни, подразделения белорусской и украинской полиции. В общей сложности, по данным отечественных и белорусских исследователей, в уничтожении полоцко-лепельской партизанской группировки должны были участвовать 60 тысяч солдат и офицеров, 137 танков, 236 орудий, 70 самолетов, два бронепоезда[439].

Но и это было еще не все. После ликвидации Полоцко-Лепельской зоны — в чем командование 3-й танковой армии и руководство СС Белоруссии не сомневались — подлежали уничтожению партизанские бригады Борисовско-Бегомльской зоны, для чего велась скрытая подготовка к операции «Баклан» (Kormoran).

Одним словом, немцы решили устроить советским партизанам такой «весенний праздник», который бы им запомнился навсегда.

Перед тем как начать наступление, была проведена разведка Полоцко-Лепельской зоны — агентурная и войсковая (авиационная и боевая). Особенно много информации принесла авиаразведка. При помощи аэрофотосъемки немцам удалось на отдельных направлениях установить начертание линий обороны и узнать характер оборонительных сооружений партизан. При помощи разведчиков и диверсантов СД были установлены места дислокации партизанских бригад, частично вооружение отдельных соединений. Войсковая (боевая) разведка проводилась непосредственно перед наступлением с целью установления боевых порядков бригад, их группировки, уточнения подступов к линии обороны и расположения огневых точек[440].

Как и планировалось, первыми в наступление перешли части и соединения 3-й танковой армии. Перед войсками ставились следующие задачи:

1. Силами 56-й и 252-й пехотных дивизий, 161-го пехотного полка с 49 танками и большим количеством артиллерии и минометов взломать оборону партизан и овладеть левым берегом Западной Двины.

2. Методическим наступлением, при поддержке артиллерийского огня, танков и авиации, методом обхода основных опорных пунктов вытеснить партизан из лесных массивов в более ограниченный район и лишить их маневренности.

3. Одновременным наступлением всех частей на узком участке фронта оттеснить партизан к железной дороге Полоцк— Молодечно на участке Загатье — Прозороки и уничтожить.

4. Зачистить район от партизан, все трудоспособное население эвакуировать из зоны боевых действий, а нетрудоспособное — истребить[441].

Операции «Моросящий дождь» и «Ливень» начались в конце апреля 1944 г. Войска 3-й танковой армии наступали медленными темпами, чтобы сохранить сомкнутые боевые порядки и не дать партизанам просочиться сквозь них. Народные мстители оказывали ожесточенное сопротивление, которое продлилось более двух недель. Однако, несмотря на поддержку советской авиации, наличие большого количества минных полей и оборонительных укреплений, оборудованных на большую глубину, им не удалось остановить продвижение германских частей.

Как отмечает исследователь Э. Зимке, перехваченные приказы, которые отдавал руководитель оперативной группы полковник В.Е. Лобанок, позволили немцам выявить слабые стороны бригад, оборонявших северо-восточное, восточное и юго-восточное направления Полоцко-Лепельской зоны. Некоторые соединения уступили свои позиции после первой же атаки немцев, другие, включая весь личный состав и штабы, поддались панике. Так как степень боеспособности партизанских формирований была не одинаковой, бригады зачастую не могли взаимодействовать между собой в обороне и осуществлять организованный отход. В начале второй декады мая 1944 г. соединения и части 3-й танковой армии вклинились в Полоцко-Лепельскую зону на достаточную глубину и перешли к мероприятиям по сужению кольца окружения на своих участках[442].

К 12 апреля 1944 г. части оперативного соединения «фон Готтберг» вышли в район Зябки — Крулевщина — Докшицы. К исходу 15 апреля эсэсовцы силами до двух полков подошли непосредственно к переднему краю обороны 1-й Антифашистской бригады, соединений им. В.И. Ленина и им. ЦК КП(б) Б. Из мемуаров Лобанка следует, что на юго-западном направлении наступали «2-й, 12-й и 24-й полки СС, отдельный батальон СС и 5-й полицейский батальон»[443].

Эта информация не совсем точна. Во-первых, в боевой группе «фон Готтберг» не было 12-го полка СС. Речь, возможно, идет о 62-м батальоне вспомогательной полиции, который находился в той же айнзатцгруппе, куда входили 2-й и 24-й полицейские полки СС. (Впрочем, при написании воспоминаний В.Е. Лобанок, желая показать численный перевес противника, мог приписать единицу к двойке — 2-й полк СС мог легко стать одновременно 12-м). Во-вторых, никакого 5-го полицейского полка на юго-западном направлении не наступало. Здесь против партизан действовал 5-й полк РОНА из бригады Б.В. Каминского. Лобанок об этом написал в другой своей книге — «Партизаны принимают бой». По-видимому, когда готовилась книга «В боях за Родину», прославленный партизан не хотел, чтобы читатели узнали, что здесь коллаборационисты воевали против бывших коллаборационистов, а проще говоря — русские против русских[444].

Боевой группе «Ангальт» предстояло штурмовать оборону партизан, организованную в заболоченной и поросшей лесом низине. Эта местность была недоступна для широкого применения танков и бронетехники, поэтому ставка делалась на удары авиации, артиллерии и минометов, а также заброску в тыл к народным мстителям подразделений СС, вооруженных автоматическим оружием.

В течение 16–17 апреля 1944 г. на участке партизанских бригад юго-западного сектора немцы вели интенсивный артиллерийский обстрел. В ходе непрекращающегося обстрела два батальона войск СС проводили разведку боем, пытаясь выявить начертания переднего края обороны Гиль-Родионова. На участке бригад им. В.И. Ленина, им. ЦК КП(б) Б эсэсовцы силами до полка перешли в наступление. В авангарде находился специальный батальон СС Дирлевангера. К исходу дня 17 апреля каратели заняли населенные пункты Пищаловка, Заженые и Речные, а также первую и вторую линии обороны, оставленные партизанами. Попытки бригад им. ЦК КП(б) Б, им. В.И. Ленина вернуть брошенные без сопротивления позиции успеха не имели. Ни в лоб, ни с флангов сбить противника с захваченного им плацдарма не удалось[445].

1-я Антифашистская бригада попала в тяжелое положение — возникла угроза охвата. 1-й и 6-й отряды «родионовцев» заняли к концу 18 апреля оборону по линии Черничка — северный берег озера Медзозол и южный берег озера Медзозол — Бересполье. 19 апреля немцы полтора часа наносили артиллерийские и минометные удары по позициям 1-го и 6-го отрядов. В полдень до двух батальонов эсэсовцев перешли в наступление.

Бойцы Гиль-Родионова оборонялись стойко, но были вынуждены отойти, так как на участке бригад им. ЦК КП(б) Б и им. В.И. Ленина сложилась критическая ситуация — подразделения СС заставили партизан отойти в район Горново — Сватки. Оголился фланг 1-го отряда, личный состав пришлось отводить в деревню Черница 2-я, а 4-й и 6-й отряды под напором превосходящих сил противника отступили на восточный берег реки Черница. В 17.00 немцы усилили натиск. После мощной артподготовки и бомбардировки с воздуха в наступление перешел 2-й полк СС. Еще два батальона атаковали передний край обороны 5-го отряда на реке Пробойница. Бригада им. В.И. Ленина, не выдержав удара, бросила позиции и в панике бежала в район Горново — Борткевичи. Никакого организованного отхода не было. Соединение находилась на последнем издыхании, понеся тяжелые потери. А 1-я Антифашистская бригада оказалась под угрозой окружения. Родионову пришлось отвести 1, 4, 5 и 6-й отряды на новый рубеж — Борткевичи, высота 196,0, мост 2 км южнее Эржеполья[446].

20 апреля началось с артиллерийских и авиационных ударов по оборонительным порядкам бригады, после чего началось наступление 5 батальонов СС. К 12.30 партизаны оставили деревни Эржеполье, Черница 1-я и Свистополье. Родионов приказал 5-му отряду выбить противника из Свистополья. В ходе контратаки деревню удалось вернуть, но партизаны понесли потери. В 16.30, после артиллерийского налета, немцы перешли в наступление по всему фронту. Ценою потерь и неимоверных усилий противника удалось остановить. К исходу 20 апреля соединение Родионова занимало положение — Борткевичи, Похоменки, Лесины, Свистополье, Заболотье, Храменки, Зарубовщина. Остатки соединения Е.И. Фурсова и B.C. Свириды (бригада была разбита) были выведены во второй эшелон 1-й Антифашистской бригады, в район восточнее Лесины[447].

21—22 апреля 1944 г. немцы 7 раз бомбили боевые порядки бригады и силами до пяти батальонов СС пытались прорвать ее оборону. К концу 22 апреля эсэсовцы вынудили отойти бригаду «Октябрь». Партизаны оставили деревни Чисте, Накол, Глоты, Горново-Новицкие и перешли к обороне на линии от Горново-Асоны до Горново-Новицкие. Разрыв, образовавшийся в результате отхода бригады «Октябрь», был немедленно заполнен 8-м отрядом «родионовцев» и остатками бригады им. В.И. Ленина. В ночь на 23 апреля Родионов приказал оставить населенные пункты Лесины и Свистополье и занять оборону по линии 1 км северо-западнее Зарубовщины, развилка дорог 1 км южнее Зарубовщины, Волоки[448].

23 апреля эсэсовцы провели разведку боем, а на следующий день, 24 апреля, проведя артиллерийскую и авиационную подготовку, силами до трех батальонов перешли в наступление на направлении Похоменки — Зарубовщина и до трех батальонов из района Волоки. Лобанок вспоминал: «Стремясь прорваться к Ушанам с юга, враг настойчиво атаковал позиции 1-й Антифашистской бригады у деревни Зарубовщина. На узком участке фашисты сосредоточили 18 орудий. С воздуха наседала авиация. При поддержке техники 3 батальона карателей атаковали Зарубовщину от деревни Похоменки и 3 — из района Волоки. Противник продвинулся до смолокурни, что в двух километрах восточнее Зарубовщины. 3-й и 5-й отряды 1-й Антифашистской бригады внезапной атакой остановили его продвижение. Однако под натиском превосходящих сил фашистов партизаны все же вынуждены были отойти в лес левее деревни»[449].

Далее, как следует из партизанских сообщений, «родионовцы» организовали контратаку и полностью разгромили 35-й батальон 12-го полка СС. Учитывая, что 12-го полка СС на данном направлении не было, по всей вероятности, потери понес либо 2-й полк СС, либо 62-й батальон вспомогательной полиции. Партизаны захватили 3 орудия, 3 миномета, 8 пулеметов, 150 винтовок, штабные документы, коды и карты[450].

Но, несмотря на локальный успех, положение 1-й Антифашистской бригады ухудшалось. 25 апреля части РОНА прорвали оборону бригады «Алексея» на стыке с соединением Родионова. Отряд «Моряк», дравшийся здесь до конца, был разгромлен. 26 апреля эсэсовцы беспрерывно атаковали позиции 3, 5 и 6-го отрядов. По сообщению И.М. Тимчука, все попытки противника прорвать оборону успеха не имели. Но вот что интересно: к 27 апреля территория Полоцко-Лепельской зоны сузилась до 20 км, оборона соседа слева — бригады А.Ф. Данукалова — была прорвана и на стыке с бригадой им. И.В. Сталина. Немцы зашли в тыл 1-й Антифашистской бригаде. Попытка ликвидировать прорыв оказалась безуспешной. При таком положении удерживать позиции, за которые цеплялись «родионовцы», было уже невозможно. Следовало немедленно отводить личный состав на следующую линию обороны, что и сделал Родионов. Но произошло это не в ночь на 30 апреля, как пишет в отчете И.М. Тимчук, а тремя днями ранее: 30 апреля Полоцко-Лепельская зона сузилась до 8 км и оперативная группа во главе с Лобанком продумывала план прорыва бригад из окружения[451].

Согласно докладной записке инструктора Витебского подпольного обкома КП(б) Б А.И. Гречкина, «партизанами бригад Романова, Сакмаркина, Мельникова, Уткина, Тябута, Талаквадзе, Куксенка, Родионова, "Алексея", Шлапакова, им. Сталина и полка Садчикова была под руководством опергруппы ЦШПД (Лобанок, Бардадын и Зиненко) организована круговая оборона»[452].

28—30 апреля 1-я Антифашистская бригада продолжала отбивать атаки частей СС, но сил, чтобы держать немцев, оставалось все меньше и меньше. 30 апреля «родионовцы» перешли к обороне на новом рубеже: Выдожница, Староселье, Садки, Первомайск, участок Лисичино — Кубличи[453]. В тот же день Родионов был вызван в штаб оперативной группы, где прошло экстренное совещание. На совещании присутствовали — комиссар бригады им. В.И. Чапаева И.Ф. Кореневский, и.о. командира бригады им. И.В. Сталина A.B. Ярмош, командиры бригад: «За Советскую Белоруссию» — П.М. Романов, им. П.К. Пономаренко — Н.В. Уткин, им. К.Е. Ворошилова — Д.В. Тябут, командир партизанского полка И.Ф. Садчиков. В.Е. Лобанок, проводивший совещание, довел до сведения собравшихся, что в соответствии с указаниями Военного совета 1-го Прибалтийского фронта командование зоны решило в ночь на 1 мая сосредоточить основные силы для прорыва из окружения, а на участках, занимаемых партизанскими соединениями, оставить заслоны[454].

Однако оперативная обстановка оказалась неблагополучной — и в ночь на 1 мая прорыв пришлось отложить. 1-я Антифашистская бригада получила задачу — оставить оборону, оторваться от противника и сосредоточиться в лесу южнее населенного пункта Углы. Затем соединение должно было прорвать оборону немцев в северозападном направлении и обеспечить выход остальным бригадам из окружения. Но в 4.00 1 мая приказ был отменен, и «родионовцы» вернулись на прежнее место, где заняли круговую оборону[455].

Днем 1 мая партизанские бригады, снявшись с обороны, стали готовиться к выходу из окружения. Вначале народные мстители сосредоточились в величанских лесах, откуда намечался прорыв в большой лесной массив к реке Березина Бегомльского и Лепельского районов. Однако вскоре были получены данные — немцы блокировали это направление, и маршрут был изменен в сторону ж. — д. станции Кульган, чтобы прорваться в Вилейскую область. Но и здесь эсэсовцы оказались быстрее, подтянули подкрепления и не дали партизанам вырваться[456].

1 мая В.Е. Лобанок провел очередное совещание, чтобы уточнить план выхода из блокированной зоны. Отряды бригады им. П.К. Пономаренко получили задачу для отвлечения внимания противника демонстрировать наступление в направлении Кубличей. Основные силы 1-й Антифашистской бригады, полка И.Ф. Садчикова, 16-й Смоленской бригады, бригад «За Советскую Белоруссию», «Алексея», им. В.И. Ленина (командир — H.A. Сакмаркин), им. С.М. Короткина, им. К.Е. Ворошилова, им. Сталина должны были пробиваться в направлении деревень Чешки, Слобода и вместе с населением выйти в леса южнее озера Шо. Бригаде им. В.И. Чапаева поручили прикрывать главные силы[457].

В ночь на 2 мая соединение Родионова сосредоточилось в лесах 1 км восточнее Горовые, Бондари и Бояры, получив приказ оперативной группы прорвать оборону противника между этими населенными пунктами. Бригада вступила в неравный бой с немцами, в течение полуторачасовой схватки бойцы пытались вырваться из кольца, но, понеся потери и никем не поддержанные, отошли к 8.00 на прежние позиции[458].

В то же время, по сообщению А.И. Гречкина, часть «родионовцев» совместно с партизанами из бригады «Алексея» и полка И.Ф. Садчикова все-таки успела выйти правее озера Шо в большие лесные массивы, но остальные силы народных мстителей, шедшие за ними, вынуждены были повернуть обратно — немцы заблокировали этот участок[459].

2 мая Лобанок вновь провел совещание. Партизанским бригадам и отрядам были поставлены новые задачи. Соединение Родионова в ночь на 3 мая сосредоточилось в направлении леса юго-западнее населенного пункта Малое Матырино, чтобы выйти в леса восточной части Ушачского района.

С наступлением темноты «родионовцы», отряды бригады им. К.Е. Ворошилова и оперативная группа Лобанка во главе партизанской колонны двинулись в матыринский лес. К рассвету 3 мая народные мстители достигли назначенного района, однако колонна сильно растянулась — в основном из-за обоза тяжелораненых бойцов — и была обнаружена противником. Родионов отдал приказ перейти к круговой обороне. Партизаны вступили в бой. В 10.00 1-я Антифашистская бригада подверглась ударам авиации. К 12.00 эсэсовцы начали сосредотачивать вокруг соединения крупные силы. В 14.00 «родионовцы», по приказу оперативной группы, совместно с двумя отрядами бригады им. К.Е. Ворошилова стали с боем прорываться на участке Булыжино, Двор Плино и Ровбы. Гиль-Родионов получил задачу выйти в тыл противника в леса южнее Пущи. Произошли жестокие бои за населенные пункты Ровбы и Двор Плино; немцы были выбиты оттуда, но ненадолго. В 15.00 эсэсовцы подтянули свежие силы — до полка пехоты с танками и артиллерией — и вынудили партизан перейти к обороне на южной опушке матыринского леса[460].

Дальше, как пишет в отчете И.М. Тимчук, произошло следующее:

«Штаб бригады со штабными подразделениями во главе с комбригом на участке 2-го батальона прорвался в тыл противника, углубившись на 2 км и уничтожив обоз противника. Будучи отрезанным противником от войск и не имея с ними связи, штаб бригады с боем начал отход на свои войска, во время которого комбриг Родионов был тяжелоранен…

Штабу бригады не удалось прорваться к своим войскам. Не имея с ними связи, имея при себе штабные подразделения и прорвавшиеся части отрядов, штаб в ночь на 4 мая 1944 года сосредоточился в районе высоты 142,1 (1 км южнее Заборовки) и совместно с другими бригадами, подавив гарнизоны противника в Паперно, Новом Селе, прорвался между ними и вышел в лес восточнее Селище»[461].

Насколько видно из документа, события выглядели так. После того как немцы в 15.00 подтянули резервы, они перешли в наступление и потеснили отряды «родионовцев» в районе населенного пункта Двор Плино. Тем не менее партизаны 1-й Антифашистской бригады не дрогнули, на участке одного из отрядов перешли в контратаку, которую лично возглавил комбриг. Контратака оказалась успешной, поскольку немцы не ожидали, что у «бандитов» еще будут силы, чтобы сопротивляться. Противник не выдержал удара и стал отходить, чем решил воспользоваться Родионов, организовав преследование. Однако штаб и штабные подразделения увлеклись преследованием, оказались отрезанными от главных сил бригады. Эсэсовцы скоро пришли в себя и блокировали группу Родионова, которая попробовала с боем прорваться назад. Во время боя комбриг получил тяжелое ранение. Не прорвавшись к своим отрядам, штабные подразделения попытались выйти из окружения на другом участке. Это удалось сделать в ночь на 4 мая, пробиться в лес восточнее Селище вместе с другими разрозненными группами партизан.

Но на этом выход группы Родионова из окружения не закончился. Сохранились воспоминания бойца 1-й Антифашистской бригады Рудина, который вместе с комбригом выходил из блокады. Рудин рассказал эту историю после войны художнику Н. Обрыньбе:

«В одном из боев Родионов был ранен, его несли. Отряд раз за разом разрывал кольцо вражеских войск, выходил из окружения, но каждый раз немцы вновь смыкали разрыв, снова родионовцы шли на прорыв и, прикрывая огнем, выносили из окружения командира.

Была весна ранняя, и болота, грязь так, помимо боев, вымотали бойцов, что перед очередным рывком все лежали на земле и никто не поднялся на призыв: "В атаку! Вперед!" Обессиленные, люди продолжали лежать. Тогда Родионов попросил подать коня. Его подняли, посадили в седло. Он был весь в окровавленных бинтах, крикнуть уже не мог, но поднял оружие. Это и был призыв. И сам двинулся на врага. Его автомат захлебнулся в длинной очереди, но все уже поднялись и рванулись вперед. Собрав последние силы, прорвали цепь и уйти в лес. Это последний его был бой, в который сам он повел своих бойцов.

Судьбы Родионова никто не знает. Его несли на носилках. Отходила группа к озеру Палик. И вот, после короткого отдыха, когда на рассвете подойти поднять носилки, они оказались пустыми. Родионова на них не было. Где делся, куда пропал Родионов? Никто не видел, не знал. Может, ночью отполз и покончил жизнь, чтобы не обременять бойцов и прекратить свои мучения? И, наверное, думал он, знал, что потом, несмотря на награду — орден Красной Звезды за перевод в партизаны полка, — ему придется встать перед судом за сдачу в плен. То ли действительно было невмоготу уже терпеть боль?»[462].

Свидетельство Рудина очень ценно, но не лишено мифологичности. Возможно, что свой последний бой Родионов действительно провел, сидя на коне, увлекая бойцов в атаку. Но после этого боя, произошедшего 14 мая 1944 г., комбриг скончался, и партизаны похоронили его вместе с другими бойцами бригады в братской могиле южнее хутора Накол, о чем пишут И.Ф. Титков, Р.Н. Мачульский, И.М. Тимчук[463].

Еще одну версию гибели Родионова высказал Стеенберг. Он утверждает, что зимой 1943–1944 гг. от бригады Родионова якобы осталось всего 300 бойцов, которые были окружены в районе станции Зябки и полностью перебиты. Гиля застрелил один из его бывших офицеров со словами: «Собаке собачья смерть»[464].

О том, что Гиль был убит своими бывшими сослуживцами-антибольшевиками, говорится и в одном из очерков Михаила Боброва (бывшего в годы оккупации редактором бобруйской газеты «Новый путь»), опубликованных на страницах парижского эмигрантского журнала «Возрождение»[465].

Однако вернемся к событиям 3 мая 1944 г. Организовав преследование противника, Родионов оторвался от основных сил бригады. Его подчиненные тем временем продолжали вести бой. Потери возрастали с каждым часом, а возможности вырваться из кольца не было. Большие жертвы, отметим, были не только со стороны партизан, но и мирного населения. Бои шли круглые сутки. К вечеру 4 мая сложилась критическая ситуация: кольцо окружения сузилось до 3–4 кв. км (!), где находились все бригады некогда огромной Полоцко-Лепельской зоны, и несколько тысяч гражданских лиц, преимущественно партизанские семьи. Немцы весь день «обрабатывали» этот квадрат артиллерийско-минометным огнем и беспрерывно бомбили, пресекая попытки прорваться в лесные массивы Бегомльского района[466].

Лобанок срочно собрал командиров и провел совещание. Было принято решение во что бы то ни стало прорваться из кольца именно в ночь с 4 на 5 мая 1944 г. Плац прорыва был такой: остатки партизанских бригад им. ВЛКСМ, им. С.М. Короткина, 16-й Смоленской, 1-й Антифашистской и полка И.Ф. Садчикова должны были разгромить немецкие гарнизоны в населенных пунктах Паперино и Новое Село и вывести основные силы в лес юго-восточнее Селища. Отряды бригад им. В.И. Чапаева, им. И.В. Сталина, «За Советскую Белоруссию» должны были прикрывать штурмовые группы, а после прорыва отойти в места своей прежней дислокации и действовать по обстановке[467].

В 23.30 4 мая 1944 г. партизаны пошли на штурм. Бои отличались запредельной жестокостью. Немцы безжалостно расстреливали штурмовые группы и гражданское население. В докладной записке А.И. Гречкина упоминается эпизод: «Противник оказывал упорное сопротивление, из всех видов оружия вел огонь по штурмующим, но ненависть и злоба к врагу были настолько сильны в народе, что его стремление вперед ничто не могло остановить. Немцы побросали орудия, танки, обоз и другое вооружение, даже личные ранцы. Спасались от народной мести бегством, но на этом участке никому из них не удалось удрать»[468].

В реальности все было отнюдь не так, как пишет А.И. Гречкин. В отчете И.М. Тимчука о боях 1-й Антифашистской бригады (отряды которой были в числе штурмовых групп) представлена другая картина: «Основные силы бригады совместно с частью других бригад, окруженные крупными силами противника, в течение 4–5 мая 1944 г. пытались организованно прорваться через плотное кольцо противника, но, не имея успеха и неся большие потери, стали выходить из окружения ночью мелкими группами, закапывая и частично уничтожая тяжелое оружие, которое противником при помощи миноискателей впоследствии было обнаружено и выкопано»[469].

Таким образом, в ночь с 4 на 5 мая вырваться удалось не всем партизанским бригадам и мирным жителям. Бои продолжались и в последующие дни, вплоть до середины месяца. Все это время немцы занимались зачисткой и разминированием районов разгромленной Полоцко-Лепельской зоны. По сообщению И.М. Тимчука, штаб соединения только 14 мая приступил к розыску и сбору разрозненных групп бригады[470].

Операции «Моросящий дождь», «Ливень» и «Весенний праздник» завершились для народных мстителей трагически. За время боев, согласно немецким оперативным донесениям (с 16 апреля по 10 мая), было убито 7011 партизан, 6928 взято в плен, 349 дезертировало. Только на участке, где действовала боевая группа «фон Готтберг», было убито 3645 партизан, 1749 захвачено в плен[471]. В итоговом отчете начальника штаба 3-й танковой армии генерал-майора О. Гейдкампера отмечалось, что с 11 апреля по 15 мая 1944 г. потери партизан составили 14 288 человек, вырваться из блокады удалось 3000–4000 партизанам[472]. Позже, в сообщении Верховного главнокомандования вермахта, приводились, по-видимому, уточненные данные: «Насчитывается более 6000 убитыми. Взято в плен 7600 партизан, разрушено 102 лагеря, 264 бункера и боевых расположений. Захвачено или уничтожено большое количество тяжелого и легкого оружия, а также много военного материала»[473].

В Полоцко-Лепельской зоне перед началом боевых действий находилось 40 тысяч мирных жителей[474]. Конечно, определенная часть гражданских лиц сумела прорваться из окружения. По утверждению Лобанка, партизаны вывели 15 тысяч человек, из них до 7 тысяч — в Завечельские леса и до 3 тысяч — в Бегомльский район[475]. Немцы, по партизанским документам, захватили «для угона в Германию» более 11 тысяч человек[476]. Следовательно, во время боевых действий погибло от 10 до 15 тысяч мирных жителей. Но, на наш взгляд, потери среди гражданского населения были значительно выше, особенно в период с 2 по 5 мая 1944 г., когда кольцо окружения сузилось до 3–4 кв. км.

Советская сторона тоже подвела итоги апрельско-майских боев. В справке БШПД, подготовленной не ранее 1 мая 1944 г., говорилось, что «группировка партизан потеряла убитыми, пленными, пропавшими без вести, отставшими и рассеявшимися при выходе из окружения до 7 тысяч бойцов и командиров»[477]. Разумеется, это были неполные сведения — боевые действия продолжались до середины мая. Кроме того, партизаны вряд ли могли учесть всех своих раненых и убитых, ведя бои круглые сутки и прорываясь из блокады.

В своих мемуарах Лобанок пишет, что партизаны в ходе трех немецких операций потеряли убитыми 840 человек и ранеными — до 1150 человек[478]. Но данные бывшего начальника оперативной группы доверия не вызывают, и это хорошо видно на примере потерь 1-й Антифашистской бригады. Согласно отчету И.М. Тимчука, потери соединения в личном составе, «в том числе убитыми, ранеными, оставленными на поле боя, пропавшими без вести, рассеянными по лесам и пленными за апрель — май» составили 1014 человек[479]. После кропотливой работы, проведенной белорусскими исследователями, удалось выяснить, что бригада потеряла в боях с немцами и «каминца-ми» 1026 человек (были разгромлены 5, 6, 7, 8, 10-й отряды и рота связи). Поэтому нужно сказать прямо: соединение Гиль-Родионова было разбито[480].

Тяжелые потери также понесли бригады «За Советскую Белоруссию», им. И.В. Сталина, им. В.И. Ленина, «Алексея», «Октябрь», им. A.B. Суворова, им. С.М. Короткина, им. ВЛКСМ, им. ЦК КП(б) Б, 16-я Смоленская бригада и Смоленский партизанский полк И.Ф. Садчикова. В боях погибли командиры и комиссары бригад «Алексея», им. И.В. Сталина, «За Советскую Белоруссию», им. В.И. Ленина[481].

Велась речь в справке БШПД и о потерях противника: убито до 8300 солдат и офицеров, ранено — 12 900 человек, уничтожено и подбито — 59 танков, бронемашин — 7, артиллерийских орудий — 22, автомашин — 116, сбито самолетов — 2. Части противника, как отмечалось в документе, «были обескровлены»[482].

Но так ли все было на самом деле?

К сожалению, установить, какие в целом понесли потери германские войска, не удалось. Армейские части, формирования СС и полиции понесли урон, но на общем фоне он, скорее всего, не был внушительным. Историк Р. Михаэлис, опираясь на оперативные документы СС, отмечает, например, что до 12 мая 1944 г. суммарные потери боевой группы «фон Готтберг» составили 175 человек убитыми и 625 ранеными. Конечно же, убитых и раненых у противника было больше. Но совершенно очевидно, что германские части не были обескровлены. Боевая группа фон Готтберга, на которую легла основная тяжесть боев в конце апреля — в начале мая 1944 г., не только сохранила свою боеспособность, но и приняла участие в операции «Баклан». Боевые задачи, поставленные перед армейскими соединениями и войсками СС, были выполнены. Полоцко-Лепельская зона прекратила свое существование, партизаны в основном были разбиты. На время безопасность в тылу 3-й танковой армии была обеспечена. Хотя народные мстители сражались героически, они не смогли помешать немцам овладеть районом Ушачи — Лепель — Борисов[483].

Разгром Полоцко-Лепельской зоны был предсказуем. Вряд ли в БШПД не знали, чем грозит народным мстителям прямое противостояние частям вермахта и СС. По опыту боевых действий было хорошо известно, что немцам легче бить «лесных солдат», когда они сконцентрированы в одном месте, в составе бригад, не маневрируют, тем более переходят к позиционной обороне, не характерной для тактики партизанских действий[484]. Но, видимо, желание устроить в тыловом районе 3-й танковой армии «полный коллапс» возобладало над доводами разума. В итоге, несмотря на помощь Красной армии, белорусские партизаны, мало что имевшие для ведения современного на тот момент общевойскового боя, были вынуждены его принять и заплатить многими жизнями, чтобы выполнить приказ командования 1-я Прибалтийского фронта.

Изрядно потрепанные бригады и отдельные группы партизан, которым удалось пробиться с огромными потерями из блокады, устремились в Борисовско-Бегомльскую зону. По имеющимся сведениям, из уничтоженной Полоцко-Лепельской зоны сумело вырваться около 4 бригад народных мстителей (до операции «Весенний праздник» их было 16) и 7 бригад партизан прорвалось из Сенно-Оршанской зоны[485]. В самой Борисовско-Бегомльской зоне на тот момент находилось около 10 бригад (10 436 человек). Во второй половине мая 1944 г. под командованием Р.Н. Мачульского находилось 20 тысяч народных мстителей[486].

Надо, однако, сказать, что не все партизанские формирования были готовы к боевым действиям. Большинству из них требовались отдых, пополнение, оружие. Не была в этом ряду исключением и 1-я Антифашистская бригада. Остатки соединения (примерно 200–300 человек) скрывались в лесах, собрать их было не так-то просто, поскольку немцы систематически прочесывали места наиболее вероятного скопления «бандитов». Процесс сбора бойцов бригады, уцелевших после операции «Весенний праздник», растянулся на несколько недель. Из отчета И.М. Тимчука становится известно, что группы партизан пробирались к новому месту дислокации соединения по меньшей мере до 1 июня 1944 г.[487]

Часть партизан 1-й Антифашистской бригады, которая сумела вырваться из блокады в период 4–6 мая и укрыться в Борисовско-Бегомльской зоне, сразу же получила продовольствие и боеприпасы. В докладной записке А.И. Гречкина отмечалось: «Получив боеприпасы, партизанские бригады Родионова, "Алексея", Шлапакова (16-я Смоленская партизанская бригада. — Прим. авт.), два отряда Мельникова (бригада им. В.И. Чапаева. — Прим. авт.), два отряда Сакмаркина (бригада им. В.И. Ленина. — Прим. авт.) ушли в леса возле озера Шо»[488].

Вероятно, в тот момент, когда народные мстители уничтоженной Полоцко-Лепельской зоны приходили в себя, их застала очередная неприятная новость — немцы плотно обложили Борисовско-Бегомльской партизанский край и приготовились к ведению наступательных действий. Партизанская разведка сообщила, что вдоль границы зоны германскими войсками создана сплошная линия обороны по дорогам Лепель — Борисов, Борисов — Смолевичи— Слобода, Слобода — Радошковичи — Красное, Красное — Илия— Долгиново — Докшицы, Докшицы — Лепель.

22 мая 1944 г. немцы перешли в наступление, началась операция под кодовым названием «Баклан». Для ее проведения привлекались части и соединения 3-й танковой и 4-й полевой армий (в частности, 221-я охранная и 391-я учебно-полевая дивизии). Боевая группа фон Готтберга (айнзатцгруппы «Ангальт», «Шмаль», «Деринг» — 2, 13, 24, 25, 3, 32, 36-й полицейские полки СС, 1, 9 и 12-я полицейские танковые роты, бригада РОНА, команды СД), подразделение бомбардировщиков 6-го воздушного флота люфтваффе — всего около 80 тыс. человек. Оперативные мероприятия охватывали собой Борисовский, Вилейский, Крупский, Логойский, Минский, Смодевичский, Докшицкий, Лепельский районы Витебской областей. Цель операции сводилась к тому, чтобы оттеснить партизанские формирования в район озера Палик и Домжерицких болот, блокировать их там и уничтожить (т. е. повторялся план операции «Коттбус»)[489].

Немцам быстро удалось блокировать партизан и загнать их в район озера Палик, вокруг которого было создано сплошное кольцо, состоявшее из трех эшелонов германских войск. 10 июня 1944 г. началось планомерное сжатие кольца, усиленная «обработка» блокированного района с воздуха и с помощью артиллерийско-минометного огня. В течение последующих двух недель немцы методически уничтожали народных мстителей. Фактически, если бы не наступление Красной армии (операция «Багратион»), а у вермахта и СС было бы в запасе две-три недели, партизан Мачульского ожидал бы еще более печальный финал, чем их товарищей из Полоцко-Лепельской зоны[490].

Германские военнослужащие перед началом антипартизанской операции

В связи с начавшим наступлением Красной армии операция «Баклан» не была доведена до конца. Тем не менее немецкие оперативные документы свидетельствуют, что в период с 22 мая по 22 июня 1944 г. партизанские потери составили убитыми 7697 человек, пленными 5286 бойцов и командиров, было уничтожено 342 лагеря и разрушено более 900 бункеров[491].

В отражении карательной операции приняли в основном те партизанские бригады Полоцко-Лепельской зоны, которые сохранили хоть какую-то боеспособность. Но основная часть партизанских формирований, как позже написал в докладной записке Р.Н. Мачульский, «была выведена в тыл действующей группировки противника или рассредоточена в других лесах. Вышли через дорогу Лепель — Березино полк Садчикова, 16-я Смоленская бригада, часть бригад Сакмаркина, Тябута, Родионова. Вышли на запад бригады им. Воронянского, "Железняк", им. ВЛКСМ, Дубровского, много групп бригад "Штурмовая", им. Калинина, бригады "Большевик".

В болотах района озера Палик противнику удалось нанести большие потери бригадам Лопатина и Кириллова. Много партизан бригад Кириллова и Лопатина попало в плен»[492].

Докладная записка Р.Н. Мачульского показывает, что остатки 1-й Антифашистской бригады почти не принимали участия в боях с карателями. Косвенно подтверждает это и И.М. Тимчук, в отчете которого сказано: «За период с 5 мая 1944 года по 1 июня 1944 года группами партизан, следующими к новому району дислокации бригады, в стычках с противником уничтожено 28 немцев, захвачено и приведено в негодность 3 пулемета»[493].

Все это лишний раз говорит об одном — в период операции «Весенний праздник» соединение Родионова понесло настолько тяжелые потери, которые еще долго давали о себе знать. Тимчуку пришлось приложить немало усилий, чтобы собрать личный состав. Но, думается, это ему не вполне удалось: часть партизан ушла в другие бригады, часть — стала пробиваться навстречу Красной армии. В то же время во вновь формируемую бригаду (второго состава) вливались бойцы из других соединений. Трудно сказать, сколько выжило и возвратилось в бригаду бывших «дружинников». На наш взгляд, процент их был невелик, большинство погибло в Полоцко-Лепельской зоне.

4 июля 1944 г. 1-я Антифашистская бригада в количестве 422 человек (4 отряда) соединилась с частями РККА. В середине месяца бригада была расформирована…[494]

Примечания:

3

Титков И.Ф. Бригада «Железняк». Минск, 1982. 270 с.

4

Мачульский Р.Н. Вечный огонь. Партизанские записки. Минск, 1978. 446 с.

37

Biddiscombe Р. Unternehmen Zeppelin: The Deployment of SS Saboteurs and Spies in the Soviet Union, 1942–1945 / Europe-Asia Studies. Vol. 51, № 6, 2000. P. 1115.

38

Чуев С.Г. Власовцы — пасынки Третьего рейха. М., 2006. С. 140.

39

Создано в 1936 г. с целью нацификации русской диаспоры. Начальник — генерал-майор В.В. Бискупский.

40

О деятельности этой организации см.: Полицейский отчет 1948 г. («Русская колония в Париже»). Публикация Гудзевича Д., Макаренковой Е., Гудзевич И. / Диаспора: новые материалы. Т. 8. СПб. — Париж, 2007. С. 406, 462–463.

41

Кромиади К.Г. За землю, за волю… Сан-Франциско, 1980. С. 25–26.

42

Подробнее о компетенции различных ведомств в захваченных областях Советского Союза см: Жуков Д.А. Германские оккупационные органы на территории СССР. Структура и юрисдикция / «Эхо войны». 2007. № 1. С. 2–5.

43

Цит. по: Гофман И. Сталинская война на уничтожение: планирование, осуществление, документы. М., 2006. С. 111.

44

Полян П.М. Жертвы двух диктатур: Жизнь, труд, унижения и смерть советских военнопленных и остарбайтеров на чужбине и на родине. М., 2002. С. 74.

45

Война 1941–1945. Факты и документы. М., 2004. С. 360–362.

46

Шнеер А. Плен. Советские военнопленные в Германии, 1941–1945. М.; Иерусалим, 2005. С. 110.

47

См.: Инструкция об особых областях к директиве № 21 / Преступные цели — преступные средства. Документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР (1941–1944 гг.). М., 1968. С. 24.

48

См.: Оперативный приказ № 8 начальника РСХА командам полиции безопасности и СД об отношении к советским военнопленным / Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Т. 2. Кн. 1. Начало. 22 июня — 31 августа 1941 года. М., 2000. С. 618–624.

49

См.: Зегер Л. «Гестапо-Мюллер». Карьера кабинетного преступника. Р-н-Д, М., 1997. С. 246; Дополнения к директивам начальника полиции безопасности и СД для команд, направленных в стационарные и пересыльные лагеря / Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Т. 2. Кн. 2. Начало. 22 июня — 31 августа 1941 года. М., 2000. С. 511–512.

377

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 198. Следует сказать, что общая площадь Борисовско-Бегомльской партизанской зоны составляла 6000 кв. км. На территории зоны находилось 1088 населенных пунктов. Под городом Бегомлем функционировал аэродром.

378

Там же. С. 199, 202; Высшее партизанское командование Белоруссии. 1941–1944: Справочник. Минск, 2009. С. 52–53, 155–156, 167–168; Из докладной записки НКГБ БССР в НКГБ СССР об итогах агентурно-оперативной работы в тылу противника в 1943 г. (не позднее 4 февраля 1944 г.) / Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Вперед на Запад. 1 января — 30 июня 1944 года. М., 2007. Т. 5. Кн. 1.С. 137.

379

Титков И.Ф. Указ. соч. С. 243.

380

Там же; Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 201.

381

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 204–205.

382

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 204–205.

383

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. С. 205–206.

384

Доморад K.M. Партийное подполье и партизанское движение… С. 279–280; Титков И.Ф. Указ. соч. С. 241.

385

Титков И.Ф. Указ. соч. С. 240–241.

386

Из докладной записки НКГБ БССР в НКГБ СССР об итогах агентурно-оперативной работы в тылу противника в 1943 г. (не позднее 4 февраля 1944 г.) / Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Вперед на Запад. 1 января — 30 июня 1944 года. М., 2007. Т. 5. Кн. 1. С. 137. Следует также отметить, что оперативная группа «Август» 8 декабря 1943 г. доложила, что в Острошицкий Городок Минской области было направлено 250 немецких агентов для экипировки и последующего внедрения в партизанские отряды Логойского и Плещеницкого районов. В радиограмме говорилось, что «все они получили оружие, 100 из них одеты в гражданскую одежду, остальные в военную форму, 150 агентов — бывшие военнопленные». Цит. по: Иоффе Э.Г. Указ. соч. С. 279.

387

Цит. по: Из спецсообщения НКГБ БССР № 4/481 в НКВД СССР о результатах разработки антисоветских организаций и вооруженных формирований, созданных немцами на оккупированной территории СССР (1 сентября) / Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Великий перелом. 1 июля — 31 декабря 1943 года. М., 2008. Т. 4. Кн. 2. С. 305.

388

Там же.

389

Иванов A.B. За фронтом / Военные контрразведчики. М., 1979. С. 275.

390

Калинин П.З. Партизанская республика… С. 174–175.

391

Там же; Титков И.Ф. Указ. соч. С. 242.

392

Титков И.Ф. Указ. соч. С. 244.

393

Обрыньба Н. Указ. соч. С. 537, 544–545.

394

Там же. С. 537, 543–545, 547–549, 553–554. См. также: Партизанские формирования Белоруссии… С. 335–340.

395

Титков И.Ф. Указ. соч. С. 244–245; Доморад К.И. Партийное подполье и партизанское движение… С. 279. Шелленберг, не зная всех обстоятельств дела, пишет, что Гиль-Родионов побывал в Москве и наградил его лично И.В. Сталин орденом Сталина (Лабиринт… С. 266).

396

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 212.

397

Там же. С. 225–226.

398

Лобанок В.Е. В боях за Родину… С. 270–271.

399

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 213; Титков И.Ф. Указ. соч. С. 244.

400

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 249–250.

401

Там же. С. 213; Лобанок В.Н. Партизаны принимают бой… С. 176.

402

Маврогордато Р., Зимке Э. Полоцкая низменность / Армстронг Дж. Партизанская война. Стратегия и тактика. 1941–1943. М., 2007. С. 79—180; Зимке Э. От Сталинграда до Берлина. Операции советских войск и вермахта. 1942–1945. М., 2009. С. 228–232.

403

Титков И.Ф. Указ. соч. С. 245–246.

404

Там же.

405

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 265–266.

406

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 267.

407

Там же. С. 308.

408

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 213–214.

409

Площадь Полоцко-Лепельской зоны составляла 3245 кв. км. Сюда входили: Ушачский район, часть Лепельского, Бешенковичского, Ветринского и Полоцкого районов Витебской области, Докшицкого и Плисского районов Молодечненской области. На этой территории находилось до 1220 населенных пунктов с населением более 80 тыс. человек. В зоне работали восстановленные партизанами три электростанции, 6 мельниц, 2 скипидарно-дегтярных завода и более 150 мелких кустарных мастерских, обслуживавших нужды партизан и населения. В типографиях зоны печатались 8 подпольных районных газет и большое количество листовок. В крупных населенных пунктах стояли партизанские гарнизоны. Между ними, а также между отрядами и бригадами была установлена телефонная связь. См.: Лобанок В.Е. Неугасимое пламя… С. 83; Высшее партизанское командование Белоруссии… С. 136–137.

410

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 36–39, 58–59.

411

Из итоговой разведсводки Центрального штаба партизанского движения за декабрь 1943 года (от 14 января 1944 г.) / Русский архив… С. 436; Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 58–59; Титков И.Ф. Указ. соч. С. 246. См. также: Жуков Д.А., Ковтун И.И. 29-я гренадерская дивизия СС… С. 137.

412

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 312; Титков И.Ф. Указ. соч. С. 246–247.

413

Долгий М.С. В год решающих побед / Партизанское движение (По опыту Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.). Жуковский, М., 2001. С. 257–258; Хаупт В. Сражения группы армий «Центр». Взгляд офицера вермахта. М., 2006. С. 277; Лобанок В.Е. В боях за Родину… С. 316.

414

Лобанок В.Е. В боях за Родину. С. 282–283; Жуков Д.А, Ковтун И.И. 29-я гренадерская дивизия СС… С. 140.

415

Из истории партизанской бригады «Октябрь» Витебской области о разгроме гарнизона противника в дер. Шипы Глубокского района совместно с партизанами 1-й Антифашистской бригады Минской области 17 марта 1944 года (от 8 сентября 1944 г.) / Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 — июль 1944): Документы и материалы. В 3-х т. Т. 3. Всенародное партизанское движение в Белоруссии на завершающем этапе (январь — июль 1944). Минск, 1982. С. 669–670.

416

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.) / Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 — июль 1944): Документы и материалы. В 3-х т. Т. 3. Всенародное партизанское движение в Белоруссии на завершающем этапе (январь — июль 1944). Минск, 1982. С. 399–400.

417

См.: Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 — июль 1944): Документы и материалы. В 3-х т. Т. 3. Всенародное партизанское движение в Белоруссии на завершающем этапе (январь — июль 1944). Минск, 1982. С. 215.

418

Маврогордато Р., Зимке Э. Полоцкая низменность… С. 184.

419

Тимохович И.В. Битва за Белоруссию 1941–1944. Минск, 1994. С. 143.

420

Азясский Н. Ф. Военное искусство партизанской борьбы / Партизанское движение (По опыту Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.). Жуковский, М., 2001. С. 328.

421

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой. С. 149.

422

Партизанские формирования Белоруссии в годы Великой Отечественной войны(июнь 1941 —июль 1944)… С. 176–182, 198–200, 204–207, 230–240, 251–259, 309–311, 314–328, 340–343, 363–366, 477.

423

Высшее партизанское командование Белоруссии… С. 137; См. также: МаcLean F.L. The cruel hunters. SS-Sonderkommando Dirlewanger. Hitler's most notorious anti-partisan unit. Altgen, PA. Schiffler Military History, 2009. P. 160–161; Hesse E. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944 im Spiegel deutscher Kampfenweisungen und Befehle. Gottingen, 1969. S. 242.

424

Тимохович И.В. Битва за Белоруссию… С. 144.

425

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 423–424; Партизанские формирования Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 — июль 1944). С. 457–483; Высшее партизанское командование Белоруссии… С. 156.

426

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 148.

427

Там же. С. 176. Ф.Л. Маклин считает, что в 1-й Антифашистской бригаде было около 500 человек (The cruel hunters… P. 161). A.A. Пишенков утверждает, что в бригаде Родионова было от 400 до 700 человек («Штрафники» СС. М., 2009. С. 141).

428

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.) / Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны. Т. 3. С. 400–404.

429

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 176, 178–179.

430

Тамже. С. 148, 188; Лобанок В.Е. В боях за Родину… С. 341; Жуков Д.А., Ковтун И.И. 29-я гренадерская дивизия СС… С. 145.

431

Маврогордато Р., Зимке Э. Полоцкая низменность… С. 184; Heidkamper О. Kampf und Untergang der 3. Panzerarmee. Heidelberg, 1954. S. 141–143; Нацистская политика геноцида… С. 258; Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 150; Munoz A. The Druzhina SS Brigade… P. 71.

432

Heidkamper О. Op. cit. S. 187–188; Залесский К. Вермахт. М., 2005. С. 560, 573, 616; Залесский К. Люфтваффе. Военно-воздушные силы Третьего рейха. М., 2005. С. 531; Карель П. Восточный фронт. Книга вторая. Выжженная земля. 1943–1944. М., 2004. С. 403, 405, 408; Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945 гг. М., 2003. С. 679–680, 745, 750, 760–761, 769; Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 146–148.

433

Хаупт В. Сражения группы армий «Центр»… С. 305.

434

Зимке Э. От Сталинграда до Берлина… С. 359; Мюллер-Гиллебранд Б. Указ. соч. С. 679, 744, 750; Залесский К. Вермахт… С. 558; Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 146; Лобанок В.Е. В боях за Родину. С. 323, 335; Карель П. Указ. соч. С. 404.

435

Michaelis R. Russen in der Waffen-SS… S. 39; Спириденков B.A. Лесные солдаты. Партизанская война на Северо-Западе СССР. 1941–1944. М., 2007. С. 276. См. также: Жуков Д.А., Ковтун И.И. Русская полиция… С. 174.

436

Мюллер-Гиллебранд Б. Указ. соч. С. 793; Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 423–424; Титков И.Ф. Указ. соч. С. 248.

437

Skkizze I. / Heidkamper О. Op. cit; Мюллер-Гиллебранд Б. Указ. соч. С. 793; Нацистская политика геноцида… С. 258.

438

Michaelis R. Russen in der Waffen-SS… S. 38–39; Michaelis R. Der Weg zur 36. Waffen-Grenadier-Division der SS… S. 48; Жуков Д.А., Ковтун И.И. 29-я гренадерская дивизия СС… С. 142.

439

Тимохович И.В. Битва за Белоруссию… С. 143; Дробязко С.И. Под знаменами врага… С. 257, 283; Долгий М.С. В год решающих побед… С. 261; Жуков Д.А., Ковтун И.И. 29-я гренадерская дивизия СС… С. 140–141; Лобанок В.Е. В боях за Родину… С. 323.

440

Из справки БШПД «Итоги борьбы партизанских отрядов Белоруссии с немецкими захватчиками в 1944 г.» о наступательных операциях противника против партизан Полоцко-Лепельской зоны в январе — апреле 1944 г. (не ранее 1 мая 1944 г.) / Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны. Т. 3. С. 303.

441

Лобанок В.Е. Неугасимое пламя… С. 90.

442

Зимке Э. От Сталинграда до Берлина… С. 359.

443

Лобанок В.Е. В боях за Родину… С. 326.

444

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 177.

445

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.) / Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны. Т. 3. С. 399.

446

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.) / Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны. Т. 3. С. 400.

447

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.) / Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны. Т. 3. С. 400.

448

Там же.

449

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 212.

450

Там же. С. 213.

451

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.) / Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны. Т. 3. С. 401; Жуков ДА., Ковтун И.И. 29-я гренадерская дивизия СС… С. 150–151.

452

Из докладной записки инструктора Витебского подпольного обкома КП(б)Б А.И. Гречкина секретарю подпольного обкома КП(б)Б И.А. Стулову о росте численного состава партизанских формирований и скрытых резервов, сети подпольных партийных и комсомольских организаций, подборе кадров на партийную, советскую и хозяйственную работу после выхода из подполья, о боевых действиях партизан против карателей на территории Бешенковичского, Ветринского, Лепельского, Ушачского, Чашникского районов с января по июнь 1944 г. (от 5июля 1944 г.) / Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны. Т. 3. С. 502.

453

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 255.

454

Там же. С. 265.

455

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.). С. 402.

456

Из докладной записки инструктора Витебского подпольного обкома КП(б)Б А.И. Гречкина… С. 503.

457

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 267.

458

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.). С. 402.

459

Из докладной записки инструктора Витебского подпольного обкома КП(б)Б А.И. Гречкина… С. 503.

460

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.). С. 403; Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 275–277.

461

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.). С. 403.

462

Обрыньба Н. Судьба ополченца… С. 555.

463

Титков И.Ф. Указ. соч. С. 245; Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 213–124; Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.). С. 403.

464

Стеенберг С. Указ. соч. С. 127.

465

Чуев. С. Бригада «Дружина» — единожды предав… С. 143; со ссылкой на: Бобров М. Страшное безмолвие России / «Возрождение» (Париж). 1949. № 11–12.

466

Из докладной записки инструктора Витебского подпольного обкома КП(б)Б А.И. Гречкина… С. 503; Лобанок В.Е. В боях за Родину… С. 349.

467

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой. С. 282–283.

468

Из докладной записки инструктора Витебского подпольного обкома КП(б)Б А.И. Гречкина… С. 504.

469

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.). С. 403.

470

Там же.

471

Campbell St. Police Battalions… P. 80; Зимке Э. От Сталинграда до Берлина… С. 359; Michaelis R. Russen in der Waffen-SS… S. 39.

472

Heidkamper O. Op. cit. S. 143. См. также: Жуков Д.А., Ковтун И.И. 29-я гренадерская дивизия СС… С. 153.

473

Цит. по: Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 291.

474

Лобанок В.Е. В боях за Родину… С. 358.

475

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 292.

476

Нацистская политика геноцида… С. 258.

477

Из справки БШПД «Итоги борьбы партизанских отрядов Белоруссии с немецкими захватчиками в 1944 г.» о наступательных операциях противника против партизан Полоцко-Лепельской зоны в январе — апреле 1944 г. (не ранее 1 мая 1944 г.). С. 304.

478

Лобанок В.Е. Партизаны принимают бой… С. 292.

479

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.). С. 404.

480

Партизанские формирования Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 — июль 1944). С. 477; Жуков Д.А., Ковтун И.И. 29-я гренадерская дивизия СС… С. 152.

481

Жуков Д.А., Ковтун И.И. 29-я гренадерская дивизия СС… С. 153–154.

482

Из справки БШПД «Итоги борьбы партизанских отрядов Белоруссии с немецкими захватчиками в 1944 г.» о наступательных операциях противника против партизан Полоцко-Лепельской зоны в январе — апреле 1944 г. (не ранее 1 мая 1944 г.). С. 304. Что интересно, в книге «Партизаны принимают бой» В.Е. Лобанок тоже приводит потери немцев из справки БШПД, составленной не ранее 1 мая 1944 года. Зато потери, понесенные партизанами, он из этой справки не дает, а предоставляет весьма сомнительные цифры. См.: Партизаны принимают бой. С. 292–293.

483

См.: Michaelis R. Russen in der Waffen-SS. S. 39.

484

Касаясь этого вопроса, уместно привести слова русского теоретика партизанской войны, эмигранта, разведчика, генерала Б. Хольмстон-Смысловского: «Упорная оборона в бою тактических рубежей, населенных пунктов, гор и даже лесов не должна входить в практику партизанской тактики. Скоротечность боя — вот тактический принцип партизанского сражения». См.: Военно-политическое оружие будущего / Грозное оружие: Малая война, партизанство и другие виды ассиметричного воевания в свете наследия русских военных мыслителей. М., 2007. С. 551.

485

Бригада РОНА / Антипартизанская война в 1941–1945 гг. М.; Минск, 2005. С. 158.

486

Высшее партизанское командование Беларуссии… С. 156.

487

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.). С. 404.

488

Из докладной записки инструктора Витебского подпольного обкома КП(б)Б А.И. Гречкина… С. 505.

489

Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 426–427; Нацистская политика геноцида… С. 258; Campbell St. Police Battalions… P. 80.

490

Из докладной записки инструктора Витебского подпольного обкома КП(б)Б А.И. Гречкина… С. 505.

491

Campbell St. Police Battalions… P. 80. По мнению российского исследователя Б.В. Соколова, на последнем этапе оккупации «только в Белоруссии партизаны потеряли… 30 181 человека убитыми, пропавшими без вести и пленными, то есть почти вчетверо больше, чем за предшествовавшие два с половиной года войны» (Оккупация. Правда и мифы. М., 2003. С. 103).

492

Из докладной записки секретаря Минского подпольного обкома КП(б Б Р.Н. Мачульского и представителя БШПД А.Ф. Бардадына секретарю ЦК КП(б) Б П.К. Пономаренко и начальнику БШПД П.З. Калинину о действиях партизанских бригад Борисовско-Бегомльской партизанской зоны Минской области в период карательной экспедиции противника с 20 мая по 28 июня 1944 г. и взаимодействии с частями Красной армии (от 15 июля 1944 г.) / Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны. Т. 3. С. 545.

493

Из отчета командования 1-й Антифашистской партизанской бригады Минской области о боевой деятельности бригады за апрель — май 1944 г. (от 5 июня 1944 г.). С. 404.

494

После проверки органами НКВД — НКГБ часть партизан бригады (вероятнее всего те, кто не служил в «Дружине», а после были призваны в ряды РККА и отправлены на фронт). Партизанские формирования Белоруссии… С. 477; Мачульский Р.Н. Указ. соч. С. 213–214.